— Все знают, какой скоро будет день? — и сама сообщила: — Скоро будет 22-е апреля. А все ли знают, почему мы этот день так любим?
Я встал и сказал:
— Потому что родилась моя мама.
Всем стало смешно, и они закричали:
— Можно? можно, я скажу? В этот день родился Ленин.
— Правильно, дети, — сказала учительница. — Только надо говорить: Владимир Ильич Ленин. Или просто: дедушка Ленин. А тебе, Кляйнкнехт Ваня, стыдно не знать этого факта, и ты плохой октябрёнок. Так что 22-го апреля, дети, принесите по 50 копеек на цветы.
А я стоял покрасневший, потому что я Ленина любил. Когда я ещё ходил в детсад, то там моя кровать была под огромной картиной. Там на Красной площади стоял дедушка Ленин, и его ботинки напротив моего лица стояли. Я любил трогать ботинки пальцем, потому что они блестели и похожи на настоящие. А дедушка Ленин на меня сверху смотрел и улыбался от щекотки. И я его тогда полюбил, как родного. А наш сосед дядя Боря говорит, что у нас везде портреты вешают для того, чтобы к ним привыкали с детства и потом всю жизнь любили, тех, кто на портретах. Он говорит, ещё давно вешали иконы с Богом, а теперь портреты без Бога, а Его Самого отменили.
22-го апреля я маму обнял и подарил ей красивую открытку. К ней я приклеил подставку, и открытка на столе стоит, а на ней цветы нарисованы. Я говорю:
— Мама, сегодня не только ты родилась, но и дедушка Ленин! Учительница сказала, чтоб по 50 копеек принесли на цветы.
Мама стала искать по комнате деньги, а когда нашла, то села и заплакала. Я маму опять обнял, спросил, почему же она плачет в такой день. А мама плачет и говорит:
— Дожили. Дедушке Ленину цветы купить не на что. Есть только 20 копеек. Ты уж, сынок, сдай их сейчас и скажи, что потом обязательно сдашь ещё тридцать.
А учительница сказала:
— Как это у тебя, Кляйнкнехт Ваня, нет для дедушки Ленина пятьдесят копеек? 22-е апреля бывает только раз в году! Потом смотри принеси тридцать копеек. Держи ландыши.
Я кивнул, и она дала. Потом мы классом построились, пошли в актовый зал. А в актовом зале на красной тумбочке стоял дедушка Ленин. Но не весь. Только белая голова стояла, но я сразу его узнал, хоть он и без ботинок — в отличие от того Ленина, который на площади у консервного комбината.
Тогда наша учительница говорит:
— Первый Дэ! Встали тихо у стенки в две шеренги, по одному выходим из шеренги, подходим к дедушке Ленину и дарим ему от всего сердца свои цветы. Все поняли?
— Все! — сказали все и начали по одному выходить и дарить ландыши.
