«Это окно. Из больницы. Я сидел тоскливо с гриппом у него на подоконнике и то рисовал на запотевшем стекле пальцем, то, прислонясь к прохладному стеклу горячим лбом, смотрел в даль светлую, где здоровые люди ходят по городу среди разноцветных домов, а не сидят в серой противной больнице у окна».
— Куда летишь? — поинтересовался Игорёк.
— Куда ты — туда и я, — заявило окно. — Мы с тобой жили душа в душу, и нет мне теперь человека родней, чем ты.
— Благодарю, — сказал мальчик. — Но я-то иду домой. Там своих окон достаточно.
Что-нибудь придумаем, — сказало окно. — Встану перед телевизором, и ты будешь через меня смотреть только добрые мультфильмы и другие передачи.
— Добрые — это какие?
— Это такие, от которых хочется сделать что-то прекрасное. Богу помолиться для своей великой пользы и радости. Старушке сумку поднести, полить цветы, подмести квартиру…
Ну не отказать же такому замечательному окну! И оно поселилось у Игорька в квартире. Мальчик смотрел через окно только добрые мультфильмы и передачи, а других, — которых гораздо больше, — окно не пропускало. Мальчик с улыбкой выключал телевизор и начинал протирать своё новое окно влажной тряпочкой, не забывая, впрочем, и о других окнах. И поливал цветы в квартире вовремя, и пол пылесосил очень старательно. А на улице спешил помочь старушке поднести сумку, например. И, конечно, Богу молился для великой своей пользы и радости…
Вдруг однажды — любимая сказка прервалась на самом интересном месте, и диктор строго объявил:
— Внимание-внимание! В больнице, откуда на днях улетело окно, от холода простыли семь мальчиков и семь девочек, лежавших там на излечении. Потому что ещё начало марта, а окно нельзя закрыть, так как оно где-то летает без стыда и совести, и ему нет дела до несчастных детей!..
Окно так густо покраснело от стыда, что и сказка по телевизора покраснела.
— Дорогой Игорёк! — вздохнуло оно после раздумья. — Мне очень нравится жить с тобой перед телевизором, но я должно срочно лететь обратно. Думаю, ты со мной согласишься.
— Ты стало мне самым дорогим окном на белом свете — а теперь улетаешь? — сказал Игорёк.
— Семь мальчиков и семь девочек… И могут простыть остальные.
— Я буду тебя навещать, — тогда сказал мальчик, на прощанье протирая окно мокрой тряпочкой.
— Буду очень ждать, — сказало окно, и по стеклу потекли капельки воды из тряпочки, очень похожие на слёзы.
— Каждый день. Я нарисую тебе подарок, хотя не очень умею рисовать, — сказал мальчик.
