Хэт не знала, что такое «прямая линия», но не стала настаивать. На прощание Пинч протянул ей руку, и она впервые в жизни неловко пожала руку белому человеку.
— Спасибо, — сказала она.
И она ушла. Свет в окне фермы погас, как только она покинула двор.
В половине пятого утра, едва небо начало сереть, она стояла у дверей фермы на берегу Чоптэнка. Собака лениво тявкнула на дрожащую от холода, мокрую фигуру с двумя мешками на плече, но Хэт постучала, и дверь открылась.
Перед Хэт появилась рослая, очень толстая женщина в белом чепчике, с метлой в руках. Хэт безмолвно протянула записку. Та прочитала и сказала невозмутимым тоном:
— Войди, дружок, обсушись и принимайся за работу.
Ферма ничем не была похожа на дом Пинча. Это было двухэтажное здание, чисто выкрашенное масляной краской. В прихожей лежал половик. На полках в кухне стояли затейливо разрисованные тарелки. На весь дом громко и уверенно тикали старинные английские часы с медным маятником. Хэт посмотрела в широкое окно и увидела золотые облака ранней зари.
Ей дали поесть и выпить кофе. Потом толстуха вручила ей метлу и велела мести двор.
— Не разговаривай ни с кем, Гарриет, — сказала хозяйка, и запомни, что ты новая работница Фергюсонов. Все мы — хозяин, и я, и дети, и внуки, и старики — Фергюсоны. Вечером отправишься по прямой линии.
— Осмелюсь спросить, миссис, — почтительно сказа Хэт, — что такое прямая линия?
— Это дорога в Делавэр. Тебе нечего беспокоиться. Утром ты будешь за границей штата Мэриленд.
— В Делавэре тоже рабство?
— Да, но за Уильмингтоном начинается Пенсильвания.
Если тебе удастся пройти через мост в Уильмингтоне, можешь считать себя свободной. А пока тебе угрожает только одно: конные патрульные мистеров Томпсона и Стюарта.
— Вы их знаете?
— Мы, Фергюсоны, всегда всё знаем.
— Осмелюсь спросить, — ещё более почтительно сказа Хэт, — почему вы, белые, помогаете нам, чёрным?
Толстуха посмотрела на неё величественно:
— Потому, что мы трудимся на этой земле и ненавидим бездельников?
— Каких бездельников?
— Плантаторов, мой дружок. Это ведь бездельники. Они получили землю по наследству от своих предков-разбойников. Они обрабатывают поля чужими руками, как помещики в Европе.
— Но вы рискуете жизнью.
— Не думаешь ли ты, любезная, — сухо отвечала фермерша, — что среди Фергюсонов есть трусы?
Почтенная миссис не проронила больше ни слова. В полдень она вышла к берегу реки и постояла там минут десять, приложив руку щитком над глазами. Потом она вернулась во двор и сказала Хэт:
