Работали мы в большем случае пару часов в день. Остальное свободное время, философы совка и веника плескались в карты, пили чай и обсуждали проезжающие мимо автопогрузчики.
А, да!
И постоянно искали что можно скоммуниздить.
Я даже поучаствовал один раз в занятном дельце, несомненно подпадающим под статью уголовного кодекса.
Но кредо косморазведчика требовало покорения новых земель.
Нагло уйдя с ненавистной работы мусорщика, поломав пропуск прямо за проходной, с помощью кой-каких замечательных людей, мне удалось устроиться реализатором рыболовецких принадлежностей на близлежащий рынок.
Самое интересное, что к рыбалке я имел такое же отношение, как Пэрис Хилтон к работе асфальтоукладчиков.
Лиха беда начало!
Проштудировав пару книжонок для рыболов-любителей, я стал тем человеком, к которому чуваки со всего города ходили советоваться по поводу катушек для спиннинга, и притопывая прямо в резиновых сапогах прямо к палатке, горделиво показывали мне свой улов, состоящий из пескарей и мелких подлещиков.
Пропитавшись воздухом свободы, который знаком каждому, кто работал когда-либо на свободном графике, и одолжив скромную сумму у родных, я в первый раз в жизни отправился в самостоятельное путешествие.
Землёй Обетованной я выбрал Евпаторию.
Ошеломленный я стоял на набережной, и не мог поверить, что вижу безбрежную, бирюзовую скатерть, древнюю как сама жизнь.
Я абсолютно убеждён, что море это одушевленное, разумное создание.
То, что когда-то дало нам жизнь. И если первобытная обезьяна от которой отпочковались наши предки и существовала, то я стопроцентно уверен, что жила она нифига не в Африке, и косточки предка, который через миллионы лет без особых изменений превратился в Колю Валуева, надо искать на дне морском.
В светлый поток просоленных морем мыслей, вплетались крики торговцев сушеной рыбой, дурацкий рогот радиостанций, вещавших на украинском языке и горьковатый вкус «Немировской водки на берёзовых бруньках» который звучно утверждал, что именно он и есть официальный представитель «Посейдон и К».
В один из вечеров, когда заплетающиеся ноги привели меня в полупустой ночной клуб под открытым небом, я познакомился с официанткой.
Высокая, слегка нескладная крымская татарочка с пухлыми губками, хрипловатым голосом и взглядом Эмили Блант настолько мне понравилась, что я таки добился того, что в последнюю ночь перед отъездом, прикурив сначала для неё, а после для себя сигарету я осторожно спросил:
