— Я тяжело огорчилъ тебя, — произнесъ онъ. — Но неужели ты думаешь, что мнѣ самому было легко оттолкнуть отъ себя то единственное, что обѣщаетъ мнѣ еще радость въ жизни? Густавъ правъ: то было мрачное безуміе, пусть же оно будетъ навѣки предано забвенію! Дитя мое! Хочешь ли ты полюбить... своего отца? — съ трудомъ произнесъ онъ, такъ какъ голосъ отъ глубочайшаго потрясенiя отказался служить ему.
Радостный крикъ сорвался съ губъ Фриды. Предъ этимъ тономь, впервые шедшимъ прямо изъ сердца, замолкло горе послѣдняго часа, исчезло долголѣтнее отчужденіе. Фрида обѣими руками обвила шею отца, онъ же съ бурной нѣжностью прижалъ ее къ своей груди, и оба они почувствовали, что прежняя тѣнь, такъ долго стоявшая между ними, навѣки исчезла.
Между тѣмъ и Густавъ медленно возвратился въ домъ. Когда онъ вошелъ въ салонъ, навстрѣчу ему двинулась сильно взволнованная Джесси.
— Мистеръ Зандовъ, скажите мнѣ ради Бога, что случилось? Десять минутъ тому назадъ Фрида вбѣжала въ мою комнату, бросилась мнѣ на шею и простилась со мною. Она заявила, что должна уѣхать, что ни одного часа болѣе не можетъ оставаться здѣсь. Она не желала отвѣтить ни на одинъ вопросъ, а предложила за разъясненіями обратиться къ вамъ и умчалась отсюда. Что именно случилось?
Густавъ, пожавъ плечами, отвѣтилъ:
— То, чего я опасался, изъ-за чего я еще хотѣлъ отдалить раскрытіе всей исторiи. Случай выдалъ моему брату нашу тайну, и мы должны были сознаться во всемъ. Гнѣвъ на обманъ разразился въ немъ со страшной силой и безпощадно излился на насъ обоихъ. Фрида не выдержала этой сцены, заявила о своемъ намѣреніи уйти отсюда и навѣрно уже готовится къ отъѣзду.
— И васъ нѣтъ возлѣ нея? — воскликнула Джесси, — вы не вступились за нее? Да неужели въ такія минуты вы можете оставить Фриду одну? Подите къ ней!
— Ну, теперь я тамъ совершенно излишенъ, — отвѣтилъ Густавъ съ полнымъ спокойствіемъ, что возмутило миссъ Клиффордъ, признавшую это высшимъ проявленіемъ эгоизма. — Пусть Фрида теперь сама досказываетъ все то, что еще нужно. Теперь наконецъ-то и я могу подумать о себѣ.
Его глаза, взоры которыхъ были устремлены на лицо Джесси, вспыхнули такъ же, какъ незадолго предъ тѣмъ, когда Фрида передала ему свою бесѣду съ миссъ Клиффордъ. Глядя на послѣднюю, онъ совершенно забылъ, что его слова будутъ безусловно истолкованы не такъ, какъ слѣдуетъ. И это дѣйствительно случилось.
— Вы всегда думали о себѣ черезчуръ много, — возразила Фрида, все болѣе волнуясь. — Но если въ вашей груди тлѣетъ хотя бы только одна искорка любви, то вы должны чувствовать, что теперь вамъ мѣсто возлѣ вашей невѣсты.
