Сразу оговорюсь, что в книге о нормах и патологиях, изданной в 1999 году, распределительные нормы в сфере питания не рассматривались вообще. Действительно, многие вопросы нормирования продуктов питания уже тогда были подробно и обстоятельно освещены в блестящих монографиях и статьях Е.А. Осокиной. За прошедшие 15 лет появились исторические исследования, затрагивающие и систему торговли продуктами, и развитие сети советского общепита. Это в первую очередь работы Е.Д. Твердюковой. Интересны и работы социальных антропологов и представителей иных научных дисциплин, анализирующих феномен советскости в контексте практик потребления, – Е.А. Добренко, И.В. Глущенко, С.А. Кириленко, И.В. Сохань, М.Ю. Тимофеева и др. И все же я осмелюсь предложить свое видение дисциплинирующего смысла продовольственных норм и процесса формирования особого «советского вкуса» как важной составляющей культуры повседневности в целом.
Новая государственная система в условиях нарастания продовольственного кризиса с успехом использовала уже наработанные ранее приемы нормированного распределения. Однако распределительные нормы лидер большевиков предполагал использовать как инструмент политического принуждения. Еще в октябре 1917 года В.И. Ленин отмечал: «Хлебная монополия, хлебная карточка… являются в руках пролетарского государства, в руках полновластных Советов, самым могучим средством учета и контроля… Это средство контроля и принуждения к труду посильнее законов конвента и его гильотины»14. В ноябре 1917 года – судя, правда, по источникам мемуарного характера – Ленин и вовсе заявил примерно следующее: «Хлеба у нас нет, посадите буржуев на восьмушку, а если не будет и этого, то совсем не давайте, а пролетариату дайте хлеб»15. Летом 1918 года эта идея обрела форму нормативного суждения: Коллегия Наркомпрода 27 июля предложила «немедленно ввести классовый паек»16.
По решению коллегии Наркомпрода все население разделялось на трудовое и нетрудовое. Первое в свою очередь состояло из четырех категорий: 1) лица, занимающиеся тяжелым физическим трудом; 2) лица также физического, но не тяжелого труда, больные и дети; 3) служащие, представители свободных профессий, члены семей рабочих и служащих; 4) владельцы предприятий, торговцы и прочие. Четвертая категория получала хлеба в восемь раз меньше, чем первая. В основу выраженной дифференциации обеспечения продовольствием была положена идея классового деления общества; одновременно беременные женщины получали пайки наравне с рабочими физического труда. Однако такого деления оказалось недостаточно, чтобы обеспечить голодное население. Распределительная система большевиков «совершенствовалась» по мере внедрения в повседневную жизнь принципов военного коммунизма. В апреле 1920 года СНК РСФСР утвердил проект декрета о введении трудового, или бронированного, пайка, которым предлагалось поощрять рабочих за успешный труд. Разнообразие норм распределения росло и умножалось. Сосуществовали «особый» паек для рабочих топливной промышленности и «академический» – для ученых, паек для кормящих матерей, «красноармейский», «медицинский» и т.д.
