«Уехала на базу» — лаконичная надпись на листке из ученической тетради, пришлепнутая на двери сельмага, ударила Лешку по темени.
— Бабуся, а когда она с базы вернется? — наивно спросил он у какой-то прохожей-старушки, остановившейся поглядеть на незнакомого человека.
— Во вторник, милок, а может, в середу, — охотно объяснила старушка. — Дочь она замуж выдает. По третьему разу Лариска хороводится. Так что ране середы, милок, им никак не управиться.
Лешка уныло побрел от магазина. Наспех проглоченный кусок черного хлеба и горькая маслина вызвали жажду, разгоравшуюся с быстротой подпаленной соломы. Лешка метнулся вдоль улицы, но не обнаружил ни начатков водопроводной цивилизации, ни элементарного колодца с этаким поэтическим журавлем.
Мудрые книги, прочитанные младшим научным сотрудником, развили в его сознании передовую мысль, что в трудностях человек не может оставаться один. В такие минуты ему надо смело шагнуть в объятия человечества.
Утехин облюбовал аккуратный домик с голубыми ставнями, с буйным пламенем астр и тонкой блеклостью отцветающих флоксов в палисаднике, удостоверился, что во дворе нет злой собаки, и зашагал к крыльцу.
На вежливый стук Утехина двери открыла Лида Ведута, С минуту они молчали, сокрушенные такой неожиданностью. Потом Лешка спросил, как Ведута очутилась в этом доме.
— Я здесь живу! — с вызовом откликнулась Лида, словно Лешка собирался опровергать этот невероятный факт. — А ты-то как сюда попал?
Утехин уже пришел в себя. Он передал Ведуте пламенный привет от шефов, справился о ее здоровье, похвалил прелести данного сельского населенного пункта и попросил напиться. Так как, по всей вероятности, в поселке на воскресенье водопроводные колонки демонтируют и отправляют на профилактику.
Лида засмеялась и сказала, что за водой они бегают на речку.
— Я тебя холодным молоком напою, — предложила она и спохватилась: — Ты заходи, чего на пороге стоим… Заходи, мама в город уехала: Я одна дома.
При упоминании о холодном молоке Лешкин желудок сжался нетерпеливыми спазмами. Утехин не заставил Лиду повторять приглашение и оказался в чистой комнате с льняными занавесками на окнах. Лида нырнула за перегородку и через минуту появилась уже в голубом платье с кружевным воротником. Вместо обычной «халы» ее волосы были гладко зачесаны назад и схвачены на затылке ленточкой.
Отправляясь в погреб за холодным молоком, Лида остановилась у двери, и спросила:
— Слушай, ты же, наверное, с самого утра на сухомятку?
