— Они ей не мешают… — пожала плечами Маша.
Итак, дружить с Рыбой было куда спокойнее, чем с Бикулиной. И иногда, намаявшись, Маша мечтала, что вот Бикулина куда-нибудь уедет, скажем, к отцу, который уже тренировал тбилисскую команду, и они останутся с Рыбой одни… О, как мечтала об этом Маша! Но странное дело, стоило действительно Бикулине уехать куда-нибудь на несколько дней или просто заболеть, как словно невидимая пружина лопалась — тоскливо, скучно становилось Маше и Рыбе. Оставшись одни, они бродили по улицам, смотрели какой-нибудь фильм, вздыхали, томились. К вечеру устремлялись на набережную, где Москва-река катила мутные волны, а небо над рекой катило красные волны. Маше и Рыбе не о чем было говорить! Они смотрели друг на друга удивленно, словно только что познакомились. Тоска… Время обретало иное измерение, минуты превращались в часы. Тоска поражала не только волю, но и мысли. Они ползали в голове, как сонные мухи. И Бикулина — злая, несправедливая, мстительница и оскорбительница — становилась неожиданно желанной!
— Эх! — обычно первой вздыхала Рыба. — Была бы Бикулина, она бы чего-нибудь придумала…
И действительно, стоило появиться Бикулине, жизнь обретала ускорение и непредсказуемость. В отсутствие Бикулины Маша могла с точностью до минут расписать свой день, свои дела. В присутствии Бикулины она не знала, что случится в следующую секунду. Куда повернет река событий? Куда ошалевшими конями кинутся мысли?
Гонять и укрощать этих коней Бикулина была большая мастерица. Бикулина настигала Машу и Рыбу в моменты тягучей тоски и ничегонеделания — подкрадывалась сзади, стукала их головами или же резко задирала Рыбе юбку и весело хохотала, как будто нет на свете ничего смешнее мелькнувших голубых Рыбиных трусиков и испуганного Рыбиного вскрика. Но Маша и Рыба все равно были рады Бикулине, заранее прощали ей неминуемые безобразия. Появилась Бикулина, значит, смерть тоске и унынию!
Маша шла теперь вдоль высоких каменных оград, над которыми шумели осенние деревья. Желтые листья устилали асфальтовую дорогу. Над деревьями в синем небе птицы собирались в стаи, и словно гигантское веретено вертелось в небе. Но как медленно летели стаи! Одинокие птицы — куда быстрее… Станция метро Ленинские горы должна была скоро показаться. «Интересно, где турок?» — подумала Маша, вспомнила про сигарету в кармане плащика. Курила до сего момента Маша один раз в жизни. Дома у Бикулины. Отец Бикулины увез вторую сборную страны на матч в Сенегал, мать Бикулины отсутствовала, а сигареты Бикулина вытащила из отцовского письменного стола.
