— Дождь… — сказал Капитульский. — У тебя ноги промокли, а щеки посинели. Вообще-то, это я должен провожать тебя до дома и нести твой портфель…
— Не надо нести никуда мой портфель… — сказала Ленка. — Не надо говорить, кто что должен делать… Если захочу, Благовещенский, как бобик, будет мой портфель таскать…
— А ты этого не хочешь?
Какая-то непонятная пауза у них возникла.
— Я пойду, — сказала Ленка.
Костя неожиданно толкнул плечом крышку и выскочил из ящика.
Капитульский засвистел. Из парадного вывалились побитые братья Помозовы и Смирнов. Толстый Фима размахивал портфелем и что-то кричал.
Но отступать им было некуда. Я выбил ногой из рук Фимы портфель и, не давая ему повалить себя на землю, держал на расстоянии прямыми ударами. Фима лез, как бык на тореодора, плакал от боли, губы у него были разбиты.
Никогда еще мы так мастерски не дрались!
И только Костя никак не мог выяснить отношения с Капитульским. На этот раз они сражались некрасиво. Они сцепились, повалились на асфальт, покатились, как две сопящие бочки. При этом они рвали друг у друга воротники. А потом поднялись, но Костя успел ударить Капитульского в подбородок, и тот снова упал, причем подвернул ногу, а Костя прижал его руки к асфальту, и мы хором сосчитали до десяти.
— Ну так что? Чьи ящики? — спросил Костя. Капитульский смотрел в серое небо и ловил ртом капли дождя. Он делал вид, что Костя не победил его, а просто он лег отдохнуть на асфальт рядом с лужей, чтобы собраться с мыслями, а заодно посмотреть в небо.
— Чьи ящики? — снова спросил Костя.
— Ваши… — облизал губы Капитульский.
И тут появилась Ленка в голубом платье…
На этом война кончилась.
Мы вернулись в свой двор, пошли на лестницу и стали говорить о том, что через две недели каникулы — три месяца ничегонеделания и веселья. Болели раны, зияли разорванные рубашки, царапина на щеке у Кости и не думала засыхать.
— Скажу, кошка оцарапала… — трогал он царапину.
— Йодом помазать надо… — советовал Чича, осторожно щупая вывихнутый палец.
А через три дня случилось такое, что мы себе и представить не могли.
Был вечер. И Костя, вышедший из парадного, прошел мимо нас прямо к Ленке. Он сел на скамейку рядом с ней, а Ленка захлопнула книгу и что-то стала быстро ему говорить. Потом Костя встал и подошел к нам.
— Ребята! — сказал он.
— Стой! — прервал его Ленька Белов. — Смотри, у Чичи вывихнут палец… У Андрюхи разбита губа… Ему будут накладывать швы… А у меня до сих пор не зажил фингал… Андрюха третий день не выходит гулять, учит уроки… Что ты хочешь нам сказать?
