Но такое противопоставление есть не более, как результат политико-экономической аберрации. Исторически происхождение этой аберрации вполне понятно: крестьянство было в свое время, действительно, приблизительно однородным по экономическому составу, и дифференциация его началась лишь под влиянием отношений менового хозяйства. Но если представление крестьянства, как вполне однородной массы, и имеет свое историческое объяснение, то чем же такое представление поддерживается в настоящее время? Прежде всего правовыми пережитками, в силу которых самые разнообразные элементы крестьянства искусственно удерживаются в замкнутых рамках сословности.
Несоответствие представлений о крестьянстве с его действительной общественной физиономией есть лишь отражение несоответствия правовой крестьянской жизни с его действительным экономическим составом.
Возьму для пояснения конкретный пример, один из числа многих, которые мне приходится наблюдать в том большом сибирском селе, где пишутся эти строки.
С одной стороны, перед нами «крестьянин» Алексеевский («вкупившийся» в общество). У него большой двухэтажный дом с двумя флигелями, дающий ему, кроме собственного жилья, до 50 р. в месяц доходу; в том же дворе у него имеется лавочка, при чем хозяин расплачивается обыкновенно за труд товарами этой лавочки.
С другой стороны, Сергей Карпов, захудалый мужик, работящий и трезвый, но совсем опустившийся. Сам он ушел на прииски, жена тоже вскоре удалилась из села и, говорят, проводит время в обществе какого-то бронзового цыгана, сосланного административным порядком за конокрадство.
Прежде чем пуститься во «все тяжкие» приисковой жизни, Сергей продал Алексеевскому «остальную» (последнюю) корову, а дом сдал в аренду колбаснику из поселенцев за 36 руб. в год.
Алексеевский, который всего скупил до 100 штук скота, бьет скот на мясо и, разумеется, не остается в накладе. Совершает он много и других операций «по комиссии» у иркутских и местных торговцев, при чем широко пользуется наемным трудом как поселенческим, так и крестьянским. Сибирский кулак, как известно, не заражен предрассудком на счет людей, прошедших серьезную тюремную школу, – наоборот, поселенцы, в качестве наемных рабочих, нередко предпочитаются крестьянам, так как в силу своей неполноправности представляют гораздо более благодарное орудие для производства «прибавочной стоимости», особенно при целесообразно-направленной деятельности – в этом нет недостатка – чинов полиции.
