быть рабом, но им не известна свобода и ее ценность (Книга VII. 135).
Кроме перечисленного, как хорошо известно, у афинян в отличие от
восточных народов, практиковалось всеобщее и открытое обсуждение
городских и военных дел, суды играли важную роль в общественной и
политической жизни, вследствие чего было развито риторическое
мастерство и искусство защиты.
В свою очередь, Тацит в своем произведении “О происхождении
германцев и местоположении Германии”, - которое, по-видимому, было
написано, частично, с целью сопоставить образ жизни и культуру
римлян времен принципата с нравами и обычаями многочисленных
германских народностей, - отмечает бедность жизни варваров, их
стремление выжать из земли все, что она может сама дать, а не
возделывать ее ежедневным и кропотливым трудом. Повествует о
всеохватывающей неорганизованности и многочисленных распрях в
среде германцев, о том, что им не хватает выдержки, дисциплины и
ответственности на поле боя. Описывает удивительное сочетание
анархического типа свободы, когда каждый стремится к только личным
эгоистическим интересам, презирая общественные, с одной стороны, и
неограниченную тиранию вождей, с другой. С его точки зрения именно
удивительной соединение своеволия и раболепия – основные черты
варварства.
В другом своем сочинении, знаменитых “Аналлах”, говоря о германских
племенах, Тацит замечает: “Ведь у варваров в ком больше дерзости,
тот и пользуется большим доверием и, когда поднимается народное
движение, берет верх над всеми другими” (Книга I. 57). Там же
отмечает несходство нравов римлян и, живущих на востоке, парфян,
проявляющееся, среди прочего, в том, что воспитанных в Риме по его
законам и обычаям отпрысков парфянских царей, которых римское
государство пыталось в собственных целях усадить на престол в
Парфии, местные жители не принимали по причине различия культур, в
результате чего те очень быстро теряли власть, оказываясь жертвой
смуты или дворцового переворота. Вот что Тацит сообщает об одном
таком ставленнике: “Его доступность, ласковость и доброжелательность
– добродетели неведомые у парфян, - были, на их взгляд, не более чем
пороками; и поскольку все это несходно было с их нравами, они питали
равную ненависть и к дурному, и к хорошему в нем” (Книга II. 2).
Что касается римских нравов, то Тацит, вслед за Саллюстием, был
обеспокоен и удручен ослаблением общественных добродетелей и
падением гражданского духа (так называемого, virtus), тем, что все
