- Кто я? И кто Она? Даже не мечтаю, - смутился Костомаров, он явно мечтал.
Кореянка хитро улыбнулась.
* * *
Утром караван вышел в море, а вечером появилась японская эскадра. Винтовые корветы "Кацураги", "Мусаси" и "Ямато" были похожи как близнецы. Корветы имели водоизмещение полторы тысячи тонн; чуть больше шестидесяти метров в длину, и развивали скорость до 13 узлов. Восемь казнозарядных пушек Круппа, в основном 4,7 дюймовые, могли делать по два выстрела в минуту.
Японцы нашли оптимальное решение для охоты за катерами. Высокая скорострельность в сочетании с мелкой картечью гарантировали японцам уничтожение деревянного катера за пределами полукилометровой зоны.
Вероятно, первая же атака торпедных катеров стала бы для них последней. Но вмешался Случай. Японская эскадра несла с собой "испанку". Зараза еще не достигла Кореи, но на корветах она бушевала вовсю. Из семисот человек половина лежала в бреду, с высокой температурой, больше пятидесяти умерли, а здоровые пытались спрятаться, и даже дезертировать, две шлюпки ушли к побережью ранним утром. Офицеры пытались навести порядок, они казнили нескольких матросов за неповиновение.
Для японцев этот день стал черным, им не следовало заходить в Чемульпо. Костомаров всегда горел желанием блеснуть, показать себя бесшабашно смелым и удачливым, но дураком он никогда не был. И еще он обладал чутьём, каким-то звериным чутьём, было у матроса что-то колдовское, ведь успел он неделю назад и выпустить обе торпеды, и упасть на дно рубки. Костомаров чувствовал опасность, когда она есть, умел он не упускать своей удачи. Поведение корветов напоминало матросу шатание больного медведя, не ловкость, грацию и быстроту движений, а вялость и рысканье. Даже палуба показалась матросу грязной, хотя, безусловно, такие детали рассмотреть он не мог. Костомаров слез с вышки, устроенной на одинокой сосне, тщательно упрятал в сундучок бинокль, и помахал рукой двум другим рулевым.
- Вечера ждать не будем!!! Атакуем сейчас.
- Зачем только господин инженер назначил тебя боцманом?
- Тебя не спросил, чухонец. Истратишь на корвет обе торпеды, отсидишь на губе!
- Мне, может, теперь и дымовые шашки жечь нельзя? - обиделся "чухонец".
- Этого добра у нас много. Господин инженер заказал в Америке еще сотню. Жги, сколько хочешь.
- Премию нам кто отдаст? Господин инженер ушел месяца на три, а гульнуть в городе хочется завтра, - завел обычную свою песню живой и юркий рулевой, он похлопал себя по карману, оттопыренному пачкой резиновых изделий.
