— Не знаю как и благодарить тебя, что вытащил меня из этого ада! Месяц назад упала к нам ба́бища, настоящее чудище, всех допекла, замучила, все перебаламутила. Был я совсем зелененький, а стал бел как мел. Сам видишь.
— Вот черт! — воскликнул крестьянин. — Есть о чем призадуматься. А я пришел эту бабищу назад вытащить. Потому как она мне жена.
— Жена? И тебе такая нужна? — ужаснулся бесенок.
— Конечно, нужна. Сам посуди: уборка, стирка, глажка, кормежка. А кому штопать дырки? Кому мыть плошки?
— Заклинаю тебя земным и подземным! — взмолился бесенок. — Не делай глупостей. Куда попала, пусть там и сидит, пока не пропала. Если она вылезет, мне несдобровать. А за то, что ты меня освободил, я сослужу тебе службу: сделаю тебя богачом. Не то что она, никто другой больше тебе не понадобится.
— Ну что же, это нам гоже! — согласился крестьянин.
И повел в дом бесенка-седовласа. А этот бес был совсем не балбес, он мог натворить много разных чудес. Сказал он «раз!» — дом от грязи спас. Сосчитал: «два!» — готова еда. Молвил словечко — истоплена печка. Прочел стишки — заштопаны носки, штаны залатаны, башмаки починены. Песенку спел, дом заблестел. Заклинание произнес — как из-под земли стол и поднос с разными кушаньями. Сели они с крестьянином, кофейку попили, глядь, а стол опять под землю ушел.
— Ну давай займемся делом, — предложил бес. — Дочку старосты знаешь?
— Знаю.
— Красивая, а?
— Очень!
— И богатая, да?
— Что и говорить.
— Вот и женись на ней.
— Я разве против? Только невозможно это…
— Еще как возможно! Я в нее вселюсь, она и занедужит. Станут звать лекаря, аптекаря, священника, волшебника, костоправа, пастора, народу много разного для труда напрасного. Исцелить ее никто не сможет. А ты придешь, ее вылечишь и на ней женишься.
— Как же я ее вылечу?
— Скажешь два словечка: «Вон, Бельфегон!» Я и выйду.
— Ладно, договорились.
На другой день разнеслась по деревне весть, будто дочка старосты всерьез занемогла. Не ест, не пьет, ногами бьет, визжит, брыкается, скверно ругается.
Пригласили к ней лекаря, аптекаря, священника, волшебника, костоправа, пастора, народу много разного для труда напрасного. Судят они, рядят, исцелить не могут. Тогда приходит к старосте крестьянин и говорит:
— В твою дочку вселился бес, а я его припугну, чтобы больше не лез.
Глаза у старосты на лоб выкатились.
— Это с каких же пор ты против бесов стал горазд?
— Никогда с ними дела не имел, а этого выгоню.
— А что за это возьмешь?
