Кровь.
Кровь была пролита.
Слово сказано. Запретное. Кем? Здесь, в Замке… и ритуал еще длился. Тьма же, приняв дар, играла с глупцом, который решил, будто он умнее прочих.
А значит, оставался шанс.
– Вот ведь… – проворчал Ксандр, отряхиваясь. Черты лица его заострились, а в глазах блеснула опасная краснота. – А я говорил, что от этих гостей одни проблемы…
Ричард не дослушал.
Тьма звала. И требовала. И… он шею свернет тому придурку, который решил поиграть с ним и с Замком. И… он сорвался на бег, боясь одного, что не успеет. Но Замок, до того молчаливый, даже равнодушный к Ричарду, спешно открывал двери.
И эту вот, явно запертую, распахнул, вывернув засов.
Комната.
Чья?
Взгляд зацепился за смутно знакомого человека, кажется, он с Островитянами пришел, пусть и отличался от них разительно. Сейчас человек сидел на полу. Зеленый камзол лежал тут же, грудой мятого бархата.
Пахло кровью.
Могильные свечи чадили, выпивая проклятый воск. И дым их сплетался сетью, накрывая искореженное заклятьями зеркало. Над ним, замерев, вцепившись обеими руками в оправу, да так, что та помялась, склонилась островитянка.
Брунгильда.
Крупная, но такая тихая, застенчивая девушка. Что за…
– Не мешайте нам! – человек вскинул голову и посмотрел на Ричарда красными глазами. – Уже почти…
Почти догорели свечи и в дыме их появилась характерная горечь, свидетельствующая о том, что черта пройдена. И ритуал должен быть завершен.
Ритуал…
– Что ты ей дал? – Ричард рывком поднял человека.
А тот, глупец, попытался отмахнуться.
– У меня получилось! А вы мешаете!
От пощечины голова его – Никас, человека звали Никас – мотнулась, а губы лопнули, подкармливая дым кровью. И человек ойкнул, прижал ладонь к этим разбитым губам.
– Что за ритуал?
– Она видит, вы понимаете?! Видит…
Островитянка сидела и слегка покачивалась. И говорила. Тихо. Шепотом. Так, что и разобрать-то слова получалось с трудом.
– Она его нашла! Моего отца и… и я тоже видел! Сейчас она пойдет дальше, и покажет мне, где искать.
– Убери его, – Ричард швырнул идиота Ксандру. – Запри. Внизу. Пока. Потом разберемся.
– Вы не имеете права! Я гражданин…
Ксандр перехватил гостя за горло и тот заткнулся.
Потом и обмяк.
Плевать.
Ричард опустился рядом с девушкой и коснулся её шеи. Холодная. И сама бледна. Эта бледность проступает сквозь загар, отчего кожа кажется серой, словно пеплом припорошенной. Щеки запали. Губы обескровлены, но шевелятся, пусть слов уже и не разобрать.
А свечи того и гляди погаснут.
