В тени ореха спали женщины. Их сторожила серая кожаная сумка. Над ними кружились большие мухи, муравьи переползали через них, как через горы, но женщины спали, свернувшись, как младенец в утробе матери, и раскрыв рот. Рядом с каждой в колышущейся светотени лежали на земле снятые галоши. По ним тоже ползали муравьи в неутомимых поисках съестного или чего-нибудь еще, что могло пригодиться. У женщин были широкие желтые ступни с загрубевшей кожей от ходьбы по тропинкам и дорогам, от бесконечного движения по грядкам и бороздам, а на лицах — много морщин, особенно возле глаз, где самая нежная кожа.
За длинной полосой кустарника, протянувшейся через поле, прошла их жизнь. Каждая пядь земли была ими обработана — вспахана, засеяна, прополота. Эта земля знала их — старых, приземистых, загрубевших женщин — с самого их рождения, когда были они веселыми и шаловливыми детьми.
Теперь это была бригада, работавшая на поле, прилегавшем к полосе зеленого кустарника.
Сейчас женщины летели куда-то во сне — вверх и вниз, вверх и вниз в бескрайнем мягком и теплом пространстве, убаюкиваемые усталостью, а высокий раскидистый орех махал им ветвями, словно крыльями. Во сне они вздыхали, расслаблялись или еще больше съеживались: одни испытывали неземную жару, другие — потусторонний холод. Солнце пробивалось сквозь горькие листья ореха, даже в тени он пахнул горечью и дурманом.
Кому было здесь смотреть на них, как они спят в тени, как согревшаяся плоть оттаивает, пускает жилистые корешки в землю, покрытую листвой и опавшими гнилыми орехами, как стук сердец передается земле, а земля передает эту дрожь каждому листочку, каждой травинке! Лишь муравьи ощущали этот трепет и растерянно сновали по спящим женщинам, как по горам, не находя того, что искали.
Сидя на камне на бугорке, Генерал смотрел на спящих. Они напоминали ему бойцов после сражения, заснувших мертвым сном возле своего оружия. Внизу расстилалось поле боя, ветер гнал по нему пыль от сухой рассыпчатой земли. Казалось, будто то тут, то там рвались бесшумные снаряды, нащупывая командный пункт невидимой армии.
Генерал уже давно был реабилитирован: ему вернули все ордена, назначили высокую пенсию, но сейчас у него не было бинокля, чтобы посмотреть, откуда движется неприятель, каково расположение его главных сил.
