Улыбка прощальная ; Рябиновая Гряда [повести] | страница 6

— Пожилая супруга без конца сетует, что ей ужасно приелся муж.

— При чем тут литературщина? — флегматично возражает фольклорист. — Подхватили словцо, бог весть кем пущенное, и давай швырять направо-налево. А спроси, что оно значит, битый час языки будут мочалить: то, се… Почему для других искусств нет такого клейма? Не говорят же архитектурщина, скульптурщина, живопищина… Что там, все прекрасно? Нет примитивных, банальных произведений? Сколько угодно. Плохая картина? Так и говорят: плоха потому-то. Плохой роман? И говори, чем плох, не отделывайся пустым разносным словцом. Белинский и Добролюбов без него обходились.

Слушать их Фае было неинтересно. Слева от нее спор показался ей куда любопытнее. Схватились два историка. Один, постарше, с просторной лысиной, жалуется: падает в высшей школе лекционное мастерство.

— А почему? — Он поднимает вилку с кружком колбасы. — Забота о степенях. Кандидат наук докторскую пишет, доктор над монографией сидит, в членкоры метит… Тому отпуск на год, тому на два, творите, меж отпусками командировки, стажировки… А кто, позволь спросить, наукой юношей питает? С кафедр кто глаголет? Ассистенты, бесстепенные преподаватели.

Другой, помоложе, упитанный, с розоватыми тугими щеками и ямкой на подбородке, из которой словно только что вывалился лесной орех, добродушно ухмыляется.

— Прикажете научные работы отменить?

— Приказал бы престиж лекций поднять. Разумно ли делаем, степени магическую силу придавая? Степень — так и талант? Поясню. Ты кандидат, а лекции читаешь, как лапти во сне плетешь, и речь у тебя — будто язык в киселе вязнет. Другой без степени, а сравнить вас, он как лектор— звезда, любовью к науке горит и других зажигает. Да и в знаньях тебе не уступит. Одна беда — степени нет. Мало ли почему: воз общественных поручений везет за нас с тобой, диссертацию писать некогда. Да и знает, велика ли цена труду в трех экземплярах на машинке. И все-таки — настоящий ученый. И учитель. Для него каждая встреча с аудиторией — праздник, а ты на лекцию идешь нехотя, как медведь на пляску, студенты у тебя дремлют. Лекций читаешь ты втрое меньше, чем тот Демосфен, а семишников перепадает тебе не в пример больше.

— Полагаю, ты не мои лекции имеешь в виду? — настороженно осведомляется упитанный. — На мои даже с других факультетов…

— Твои — не твои, не в том дело. Лекционное искусство падает. Где наши Грановские, Ключевские?.. Перекос со степенями вышел, перекос.