дельфийская, персидская, эритрейская, кумейская и ливийская? Нам говорят, что это святые, или по крайней мере такие женщины, которых в католических странах окружают известным ореолом святости, пророчицы языческой эпохи. Бог, по древне-христианскому воззрению, вложил в них дар провидения своего плана спасения рода человеческого. С каким бы сомнением мы ни отнеслись к этим мистическим существам, все-таки в нашей душе останется известный след, и многие, глядя на эти изображения, наверное спрашивали себя, но что же, в сущности, означают эти сивиллы, почему легенда о них заставила Микель Анджело создать такие замечательные произведения. С этик вопросом мы вступаем в обширную, почти необозримую область; перед нами встает новая величественная традиция. Многим, конечно, приходилось уже мельком кое что слышать об этом, еще в школе мы читали о сивиллиных книгах древнего Рима, многим известен мрачный стих Томмазо ди Лелано: Dies irae, dies illa Solvet sacclum in favilla Teste David cum Sibylla (Страшный день суда, мир распадается в прах: так говорят Давид и Сивилла). Но какая тут связь, это для многих темно. Попробуем же снять покров с этой тайны, не грубой рукой обличителя, а бережно исследуя, стремясь познать правду о том, что в течение тысячелетий двигало человеком в его верованиях, надеждах, а также и в его опасениях.
В настоящее время в христианстве неоднократно разыскивают и находят воззрения и внешния формы греко-римского культа. Многое еще спорно, многое, по-видимому, уже твердо установлено, но в одном, по крайней мере, сейчас никто не сомневается, это в том, что еврейско-христианская поэзия так называемых сивилл представляет прямое продолжение греческой религиозной поэзии. Только неосведомленный человек может говорить теперь о веселых олимпийцах древних греков, ни один исторически мыслящий человек не встанет уже на ту точку зрения, которую проводил Шиллер в своих «Богам Греции». Мы знаем, что боги Гомера не были богами древней Греции, что эллины, «предоставленный самим себе и мрачному предчувствию», также создали таинственные страшные образы, что и им чудились привидения, которые витали близ могил и мест казней. Трижды свят дельфийский камень, вокруг которого только рационализм прошлых, пережитых времен создал иезуитскую коллегию хитрых жрецов, изрекавших здесь загадочные фразы. Здесь, в Дельфах, отвечают на вопросы всего мира, здесь центр религиозной жизни всей Эллады. Но, хотя мы здесь также слышали пророчества, тем не менее духа пророчества, – в том простом смысле, как
