. Поэтому характер Мазепы прекрасно вписывается в тот образ «Иуды, раба и льстеца», который начертан в седальне.
Несомненно и то, что Мазепа действительно был в высшей степени облагодетельствован и обласкан русским царем, который ему безоговорочно верил, несмотря на все доносы и предупреждения[113]. Материалы т. н. «архива Мазепы», частично изданные Т. Г. Яковлевой-Таировой, показывают ту высокую степень доверия и благожелательности, которые оказывало лукавому гетману русские государственные мужи, начиная с самого царя Петра. Более того, Феофилакт выражал не только и не столько свою личную точку зрения, сколько общецерковную и общероссийскую, не только великорусскую, но и малороссийскую, учитывая факт анафемы, наложенного на Мазепу[114].
В обличениях Мазепы временами чувствуются древнерусские традиции киевского периода. Особенно явно это видно из седальна по втором стихословии:
Не уподобился еси человеку купцу,
Ищущему добрыя бисеры
Неблагодарный и лукавый рабе,
Но неистовому Иуде, ищущему пагубы
И взыскавшему предати многоценный бисер – Христа
Сему последовал еси, юроде,
Сему подражал еси, неблагодарне,
Сему последовал еси, лестче Мазепо[115].
Темже и благих лишен,
Равныя злая стяжал еси».
Этот текст явно опирается на тропарь св. равноапостольному князю Владимиру[116].
«Уподобился еси купцу,
Ищущему добраго бисера
Славодержавный Владимире
На высоте града седяй богоспасаемаго Киева…
Испытуяй же и посылаяй к царскому граду
уведети правосланую веру,
Обрел еси бесценный бисер Христа,
Избравшаго тя, яко втораго Павла,
И отрясше слепоту во святей купели
душевную вкупе и телесную».
В основу сюжета обоих текстов положена притча Христа о купце, ищущем драгоценного жемчуга (Мф. 13, 45-46), однако, здесь, однако, можно наблюдать принципиально разное прочтение: драгоценный бисер – Христос – становится для св. князя Владимира предметом поиска и любви, для Мазепы – продажи и предательства.
Можно говорить об определенном барочном травестировании Феофилактом тропаря св. князю Владимиру: славнодержавный владыка противопоставляется неблагодарному и лукавому рабу, исцеление одного является антитезой погибели другого. Какова причина подобного травестирования? По-видимому, оно связано с осмеиванием претензий Мазепы быть малороссийским «державцем», великим «князем Киевским», из него получается не второй Владимир, а второй Иуда – с соответствующим скорым летальным исходом.
Возможно, что в подобном травестировании тропаря св. князю Владимиру ощущается некий скрытая инвектива в адрес Феофана Прокоповича, устами св. апостола Андрея Первозванного расточавшему Мазепе неумеренные похвалы в трагикомедии Владимир
