Протягивает мне бокал, и мы чокаемся.
– Йаммас!
Я делаю глоток, и нёбо окутывает густой сладостью. Вино похоже на ликер и теплом разливается внутри. Стефанос смотрит на меня:
– Ну как, нравится?
– Очень сладкое.
Он ставит свой бокал прямо на пол, к бутылке вина, садится рядом и чистит апельсин. Затем протягивает мне дольку.
– Угощайся.
– Надеюсь, он не кислый? – с опаской уточняю я.
– Ты что, критские апельсины – самые сладкие. – Стефанос отправляет другую дольку себе в рот и с наслаждением жует.
Я недоверчиво пробую – действительно сладкий. Тогда я жалуюсь Стефаносу, каким несъедобным оказался апельсин, который я подобрала на улице в Афинах. Парень весело хохочет.
– Ну ты даешь, Ника! Эти апельсиновые деревья высаживают для красоты, их плоды не едят.
– Я же не знала, – обиженно говорю я. Кто бы мне об этом рассказал? Вот теперь я в курсе.
Хочу расспросить Стефаноса про Афины, но вспоминаю, как резко он сбежал утром, не став со мной откровенничать.
– Сегодня будет красивый закат, – замечает он, запрокинув голову на розовеющее небо, и подливает в мой бокал вина.
– Не жалеешь, что не нарисуешь его?
– Иногда стоит сделать паузу и просто насладиться хорошим вечером с красивой девушкой!
Мы пьем сладкое вино и болтаем, как будто знаем друг друга всю жизнь. Я ловлю себя на мысли, что со Стефаносом мне легче, чем с Кириллом. Даже паузы в разговоре нисколько не напрягают. А может, все дело в расслабленной атмосфере острова и восхитительном закате, который разгорается в небе над Санторини.
– О чем ты думаешь? – спрашивает Стефанос.
Как же, так я ему и сказала!
– О том, как мне повезло оказаться на этом острове сегодня, – отвечаю я. – А ты?
– О том, как мне повезло оказаться на этой террасе с тобой.
Это мы что сейчас, флиртуем? Стефанос, сидя у моих ног, не сводит с меня бархатных карих глаз, а я думаю о том, что его губы сладкие от вина. И еще о том, что вина было слишком много.
В следующий миг Стефанос встает с пола, забирает мой бокал и протягивает руку, мягко поднимая меня из кресла. Я оказываюсь в его объятиях и взволнованно замираю. Если он меня поцелует, то дам ему пощечину, чтобы не зазнавался. Или не дам, ведь я сама этого хочу. Мои мысли путаются.
Но Стефанос всего лишь кладет мне руки на талию и предлагает:
– Потанцуем?
Мы легко кружим по террасе над морем. Наша музыка – плеск волн далеко внизу и шум ветра. Над нами раскинулось прекрасное закатное небо с легкими перышками облаков, мы будто парим в нем, как две птицы. Ничего романтичнее в моей жизни не было. Я запомню этот момент на всю жизнь. Жаль, что это не мой жених здесь со мной, а всего лишь случайный знакомый. Я сразу же гоню эту мысль прочь. Этот прекрасный вечер – для счастья, а не для сожалений.
