Я сел на табуретку, проигнорировав любопытство Женьки, и стал размышлять.
Просидел я, будто в трансе, около двух часов. Сержант Сергеев бегал сегодня, как ошпаренный. Готовился к еженедельным стрельбам, что должны были начаться через четыре дня. Возможно, поэтому меня никто и не замечал. Но, забежав в казарму за планшетом с конспектами и незначительными документами, он на миг остановился и удивлённо глянул в мою сторону.
— Лавренёв! Ты почему здесь сидишь? У вас сейчас урок «Тактического нападения».
— Меня капитан Овчарук отпустил!
— Овчарук? А что с тобой?
— А что, не видно? Флюс у меня! А всем наплевать! Лишь бы в воинской части ЧП не было! Да?
— Подожди. Флюс? — заулыбался сержант. — А я думал, что ты конфету сосёшь!
С этими словами сержант опять заметушился и, схватив плоскую сумку с прозрачным верхом, выбежал из расположения.
Я в растерянности.
«Конфету сосу???» — пробормотал я, повторяя ехидную фразу сержанта.
И что это прозвучало? Нота легкомыслия и равнодушия? Не ожидал я подобной пули в упор, снабженной остротой коварства.
Я снова сел на табуретку и продолжил размышлять. Интересно, как там мама? А Юлечка? Скучают ли друзья? Все эти мысли так или иначе возникали в голове и не давали покоя.
Уже спустя некоторое время я почувствовал, как правый глаз стал немного хуже видеть. Ещё через мгновение я находился перед зеркалом, всё ещё на третьем этаже нашей казармы. Предо мной стоял изумлённый друг — Петросян Женька, который уж давно позабыл об обязанностях дневального и с печалью глядел на моё отражение в зеркале. Щека стала ещё больше.
— Дима! Да что с тобой происходит? — нервно спросил Женя.
— Мутирую, — улыбнулся я, хотя с такой опухшей щекой, это больше напоминало кадр из фильма ужасов.
Вовсе не заметил, как передо мной явился старлей; он выскочил сразу из лестничной площадки, что справа от зеркала, и прямо напротив тумбочки дневального.
«И как он умудряется так, подобно привидению, незаметно появляться и исчезать?»
— Лавренёв, твою мать! Ты что здесь делаешь? У твоей роты сейчас урок по тактическому нападению.
— Меня капитан Овчарук отпустил! — произнёс я заученную фразу.
— Овчарук? А почему я ничего не знаю? Ну да ладно. А что со щекой?
— Ничего! — обозленно пробормотал я. — У меня флюс!
— Флюс?
— Да. Я хотел пойти к фельдшеру, но там, на втором этаже, какой-то майор отправил меня обратно, пригрозив физической расправой!
— К фельдшеру? Зачем к фельдшеру? Не надо никакого фельдшера! Что тебе там надо? — переполошился Казистый.
