. Можно легко представить себе ряд вариаций на тот же мотив: «Дзен и искусство хорошего секса» или «Искусство успеха в бизнесе», вплоть до «Дзен и искусство тихой войны». С точки зрения дзен воин больше не действует как человек; он полностью десубъективирован, или, как сказал один из людей, ответственных за распространение дзен на Западе, Д. Т. Судзуки: «Убивает не он, а его меч. У него нет желания кому-либо навредить, но появляется враг и сам становится жертвой. Как будто бы меч автоматически выполняет функцию правосудия, которая также является функцией милосердия»
[119]. Разве это описание убийства не служит высшим примером феноменологического отношения, которое, вместо того чтобы включиться в реальность, просто позволяет явлениям быть как они есть? Убивает меч, враг просто появляется, сам по себе, и становится жертвой – воину ничего из этой ситуации не нужно, он сведен до пассивного наблюдателя собственных действий.
В 1970-х, во время правления военной хунты в Бразилии, в кругу тайных полицейских, участвующих в пытках политических заключенных, возникла импровизированная религия, открытая только для них самих, смесь эзотерики и буддизма, основанная на убеждении, что реальности не существует, есть только бессвязный танец иллюзорных явлений[120]. Можно легко понять, как эта «религия» позволила полицейским выдержать ужасы своей работы. Совершенно неудивительно, что один из товарищей Пол Пота, «пораженный холодностью и крайней безжалостностью своего вождя к их врагам, сравнил Пол Пота с буддистским монахом, достигшим „третьего уровня“ сознания: „Ты полностью беспристрастен. Ничто тебя не трогает. Это высший уровень“»[121]. Эту идею не стоит списывать со счетов как грязную ложную параллель: Пол Пот вырос в буддистской культурной среде с ее долгой традицией милитаристской дисциплины. По этим мотивам мы можем написать новое хайку, чья третья строка выражает чистое событие крови, хлынувшей из разрубленного мечом тела:
Предо мной трепещет жирное тело.
Взмах меча.
Всплеск!
Почему бы не пойти еще дальше, в направлении Освенцима:
Пленные принимают душ.
Мой палец жмет на кнопку.
Кричит эхо!
Суть этих импровизаций не в том, чтобы отпустить пару безвкусных шуточек, а в том, чтобы показать нам, что поистине просветленный человек должен быть способным видеть чистое событие даже в таких ужасающих обстоятельствах. Печальный урок здесь в том, что между жестоким террором и аутентичным поэтическим духом нет несовместимости – они могут идти рука об руку.
