Она прощала себя за несдержанность, бестактность и равнодушие. За момент, когда у Димки попал в аварию грузовик, перевозивший оборудование, и все разбилось о плоский асфальт – она его не поддержала как следует. Убежала на встречу с какой-то стервозной заказчицей, у которой домработница не пользовалась дезодорантом и завоняла всю квартиру. За то, что давно не готовила ему завтраки, как он любил, и смеялась над его «дикими» вкусами. И диктовала, что носить и чем душиться. И стала властной. И сама обустраивала квартиру, не вникая в его присутствие.
За свое мужское поведение. За многие решения. Она прощала себя за холодность в постели и за свои поджатые губы, когда он долго не мог кончить. Она прощала его за малодушие и ранимость. За то, что не смог стукнуть по столу. За то, что робко просил:
Мне с тобою —
такой уверенной —
трудно
очень.
Хоть нарочно,
хоть на мгновенье —
я прошу,
робея, —
помоги мне
в себя поверить,
стань
слабее.
Она прощала его искушение, прощала девушку, которая сразу хотела красиво жить. Пусть даже ценой других. Она прощала часовщика Джованни Донди за то, что изобрел циферблат и тем самым обуздал время. Прощала исследовательскую «Bell Laboratories» за предложение создать мобильный телефон в далеком сорок седьмом. И теперь нет возможности спрятаться в тени. И теперь лезут отовсюду эти прелюбодейские SMS-ки.
Прощала суданские законы смертной казни за измену. Даже путем забивания камнями. Прощала весь мир за ложь и за правду. Небо – за свет и тьму. Море – за штиль и за шторм. Воздух – за свежесть и духоту. Ветер – за малодушие и за ураганы. Жизнь – за любовь и за нелюбовь.
Прощала себя за грешные мысли и за то, что той другой желает беды. Прощала себя за страхи перед старостью и одиночеством. Прощала весну за несдержанность и эротические фантазии. Прощала свое тело за бесконечное желание и за то, что стала сама себя удовлетворять. Прощала Димку за не подаренные этим летом маки, за каждый не сваренный утром кофе. За некупленный живой хлеб без дрожжей на натуральной ржаной закваске и за брошенные ботинки на пороге. Прощала свои бестактные сны, в которых они еще были вместе и очень счастливы. Прощала каждый вечер, в котором нет с ним диалога и нет вопроса: «Ты идешь спать?»
Ей было нужно много чего себе простить. И она распределила очередность. За этим занятием прошло несколько месяцев. Пока она не опомнилась от лета. Пока не появились горы черешен на Бессарабском рынке. Пока беременность не перешла во второй триместр и стал показываться живот.
