…Ночь закончилась под утро. Лебедев не заметил, что уже три. Он отвез Нику домой и поцеловал в машине. Она ответила с такой отдачей… А он отметил, что уже несколько лет они с Ладой не целовались по-настоящему. Чтобы только губы ложились на губы. Чтобы приспосабливались изгибы и ласкались языки. Чтобы он не стекал в секс. А оставался на том же месте. На теплых губах.
– Димуль, совсем не слышала, как ты пришел. Так вчера устала. Легла и отключилась.
Лада стояла на кухне и пила сидр. Она залила дольки красного яблока и лимона горячей водой с яблочным соком. Отполированный стакан покрылся паром. Она держала его обвернутым в льняные салфетки, сотканные на фабрике «Ришелье», которые хранились в родной коробке из бересты и вынимались в редких случаях.
– Ты поздно пришел?
– Да нет, не особо. Работал с документами.
– Ты знаешь, домработницу отпустила и ума не приложу, что готовить.
– Лад, а пожарь гренок, как раньше. Помнишь, когда мы еще жили в общежитии? Батон с яйцом.
– Лебедев, может, еще сахар сожжем и конфет сварим? Как раньше?
Димка махнул рукой и пошел принимать душ.
А когда вернулся, Лада танцевала, нарезая в миску редис и огурец. Готовила ему здоровый завтрак. Из приемника зажигала Jennifer Lopez и он, отодвинув в сторону кухонный стол, пристроился танцевать рядом. Теми же движениями, что и 20 лет назад, выкидывая в сторону то правую, то левую ногу. И казалось, что танцует слон. И места ей оставалось только в ширине его рук.
А когда ширина сузилась, и она потянулась к его губам, – сделал озабоченный вид и ушел одеваться. Просто вчера у него было свидание с другой. И поцелуй у двери был новым. По-настоящему сладким, без примеси сахарозаменителя. И он побоялся, как бы Лада его не затерла.
В прямоугольной вазе стояли белые тюльпаны. И она вдруг увидела, что на кухне слишком много стали. В ножах, в комбайне, в зеркальном холодильнике. Цветы и полотенца только белые. Высокие барные стулья в виде сплюснутых рюмок, длиннющие ложки для чая со льдом, вилки для устриц и мяса, половники для соуса – все серое. Казаны и тажины из литого алюминия, медицинская нержавеющая сталь в кастрюлях… Лада посмотрела на себя и не удивилась. На ней был графитовый спортивный костюм. И футболка, напоминающая серо-зеленый чай. И совсем нет других цветов. Хотя серый – это ведь соединение красного, зеленого и синего. Но ничего подобного не наблюдалось. И, кажется, цвет вытекает из их любви, как из бутылки… Она не понимала, как его остановить. Как заткнуть пробкой узкое горлышко.
