. То, что эта политика производила благоприятное впечатление на парламент, кажется вероятным: парламент, собравшийся в Глостере в октябре 1407 года, увеличил ассигнования на содержание правительства, в дополнение к налогам на шкуры, шерсть и вино, которые были разрешены для защиты судоходства и торговли
[149].
Тот факт, что парламент не собирался до января 1410 года (чуть более двух лет), говорит о том, что тщательный контроль совета над финансами работал достаточно хорошо, чтобы сделать созыв еще одного парламента ненужным. Безусловно, долгий перерыв между созывами парламентами давал шанс правительству, шанс, который должен был усилиться после почти смертельной болезни короля зимой 1408–09 годов, когда, казалось бы, находясь на грани смерти, он поспешно составил свое завещание. Было очевидно, что в сложившихся обстоятельствах совету придется брать на себя все больше и больше обязанностей по принятию решений и выработке политики повседневного правления. Обстоятельства, как ничто другое, подтолкнули принца, теперь уже освобожденного от военных обязательств в Уэльсе, на передний план и дали ему ценный практический урок, прежде чем он успел понять, с какими проблемами сталкиваются люди, наделенные властью.
Возможно ли, что власть, которой он стал обладать, породила в принце желание использовать ее еще больше? К 1409 году ему было уже далеко за двадцать, и он, наконец, почти подавил восстание в Уэльсе. Вопрос о том, хорошо ли он к этому времени ладил со своим главным партнером в правительстве, канцлером Арунделом, является открытым. Поначалу, после получения власти в начале 1407 года, они работали в тандеме, каждый делал то, что у него получалось лучше всего. Однако с самого начала появились признаки того, что принц выдвигал и поощрял членов своей семьи: Джон Бофорт, граф Сомерсет; Генри Бофорт, епископ Линкольна с 1398 по 1404 год, а теперь епископ Винчестера, который был канцлером с февраля 1403 по март 1405 года; и Томас Бофорт, который должен был стать канцлером позже в период правления Генриха V. Все трое были единокровными братьями Генриха IV, их матерью была Екатерина Суинфорд, третья жена Джона Гонта. В феврале 1407 года их легитимация была подтверждена королем, но пункт, исключающий их наследования короны ("excepta dignitate regali"), был добавлен, как многие считают, по просьбе Арундела, который таким образом потерял их дружбу. Конечно, Генри Бофорт довольно регулярно посещал совет в период с 1407 по 1409 год (чаще, чем принц), да и Джон Бофорт не отставал
