— Ты, кхе-кхе, — финист сплюнул кровь на пол. — Ты злишься, значит, ты неправ. С василиском невозможно договориться. Вначале он сожрёт тебя, а после уничтожит всё человечество. Если ты так хочешь истребить горожан, то лучше тебе сразу отвести в Нахаш офалмон. Змей получит око, вернёт свои силы и истребит всё человечество, и твоя мечта исполнится.
— Неужели это действительно так? — громко сказал Замврий. — В таком случае нам не следует связываться со змеем.
— Ты пытаешься нас отговорить? Ты просто хочешь защитить дивногорцев и …
— Я проник в душу змея! — перебил хранитель чародея. — Когда я впервые увидел проклятый камень, то смог ненадолго прочитать его воспоминания, запечатлённые оком. Его цель — уничтожить человечество. Он верит, что как только умрёт последний из людей, то Элогим оставит планету. Неужели ради своей мести ты готов взять ответственность на себя и соучаствовать в истреблении человечества?
— Но… но… зачем это змею нужно? — вмешался Замврий. — И если это так, то, что будет с офитийцами?
— После уничтожения борисфян, офитийцев ждёт та же участь. О своей печальной судьбе они явно не догадываются. Пока что василиск использует их в качестве защитников от феникса, но как только они станут ему не нужны — непременно от них избавится. А змею необходимо избежать какое-то пророчество. Что это за предсказание никто не знает, и мне тоже увидеть это не удалось. Только с истреблением последнего человека пророчество упразднится, и змей сможет жить спокойно. Но знай же, что умерщвление всех, означает умерщвление и твоего брата. А, учитывая, что ты убил феникса, то теперь василиску никто не сможет противостоять и он немедленно приступит к всемирному геноциду и, пожалуй, начнёт с тебя и твоего брата — за вашу дерзость.
— Не слушай его, брат, — Зинон повернулся лицом к Замврию. — Он хочет освободиться, вот и пудрит нам мозги, да и к тому …
— Ты можешь убить меня, — вновь перебил финист колдуна. — Я не боюсь смерти, но заклинаю — ни под каким предлогом не отдавай змею его глаз!
— Заткнись, заткнись, заткнись! — распаляясь, закричал Зинон и с каждым разом всё громче и громче. — Не желаю ничего слушать! Неси мой оборотный отвар!
Замврий посмотрел на брата с сокрушением. Было ясно, что Зинон не внял словам Урвана и всё ещё намерен отдать офалмон василиску. Он или не поверил финисту, или ему стало наплевать на судьбу всего мира. Отговаривать и что-либо доказывать сейчас не имело смысла, так как он всегда отличался необычайным упрямством.
