– Сходи к папе на работу, отнеси ему еду – отводя глаза, сказала мне мама. Это было первое, что она сделала после ссоры. Она все еще заботилась о нем, и это давало надежду.
Шторм не может длиться вечно, после любой бури море успокаивается, приходит в норму и наступает штиль. Забыв, что было, двигаясь вперед, мы будто умиротворенно качались на легких волнах океанского бриза.
И правильно говорят, затишье перед бурей.
Каждая буря эмоций, накрывающая родителей с некой неизведанной мной периодичностью, начиналась с совершенно разного. Упорно не изменялся лишь сценарий, словно некая заученная пьеса, повторявшийся из раза в раз.
Одним прекрасным солнечным мирным днем, меня попросили принести отвертку, для так некстати развалившегося стола. Все инструменты лежали в ящике папиного стола, в который в тот день я и залезла. И отвертка не стала моей единственной находкой. Старая потертая, еще черно-белая фотография мирно лежала под кипой различных инструментов.
Прекрасная девушка, с завитыми темными волосами, спускавшимися до пояса, носом горбинкой и пухлыми губами была изображена на ней. Не мама.
“1988. Новый год. Констанция”
Давнишняя фотография, слишком, чтобы о ней беспокоиться. Но… дело требовало объяснений.
– Это девушка из моей юности – печально глядя на фотографию тихо проговорил папа, когда я бестактно расспросила о своей находке – Мне она очень нравилась, но она вышла за другого.
Я не отрицала подобную возможность, это было мне более чем понятно. Тем более папа часто рассматривал фотографии со своими старыми друзьями, связь с которыми к сожалению была утеряна.
– Представляешь, она развелась через годик после того как я женился – с какой-то горечью произнес папа, отложив фотографию в сторону. Лишь одна фраза. Но как я долго думала над ней!
Вот момент тотального раскола, и не осталось никакой надежды на восстановление. Все не могло быть так. Безответная любовь. А ведь мама очень любила отца, который погряз в пучине прошлого, он тонул в нем, словно в болоте, отвергая, то, что сейчас. От мысли, что он, возможно, считает нашу семью ошибкой прошлого, меня мутило. Не прошеные слезы выступали из глаз, предательски выдавая мое отношение к этому.
Я не сказала. Никому. Выводы, бурлящие во мне, не озвученные миру, оставались всего лишь несформированными догадками.
Люди не ссорятся из-за мелочей просто так. Над родителями довлело нечто большее. Недопонимание, приправленное общими обязательствами перед детьми. Любовь и горечь прошлого. И… возможно что-то еще, мне не ведомое.
