— Доброе утро. Это у вас всех так утром будят или только избранных?
Парень кивнул на перо и засмеялся над смущением своей собеседницы. Но увидев как у нее стало краснеть от гнева лицо, поспешил поднять руки вверх и сказать:
— Все, молчу, молчу, молчу. Кстати вы мне если что тоже нравитесь, чем вверг ее вовсе в состояние шока. Тут же рассмеялся и поднял руки вверх:
— Все. все. все. сдаюсь на вашу милость, больше не буду. Женщина склонила голову набок и спросила: — Точно не будете?
— Клянусь! Шершень поднял вверх руку.
Так вот и началось это утро нового суматошного дня в Зоне. Девушку звали Надеждой, была она руководителем группы по исследованию чего — то там, которая и состояла из троих человек, она сама и те две подружки. Вот такие вот дела начинались в этот день,
Сокол сегодня очнулся первый раз, в голове его до сей поры шел тот последний бой, все еще он думал, что он в гнезде той самки, он только рванулся к голове той твари, одна мысль жгла мозг- добить ее быстрей, а то ребят она убьет, он искал автомат по кровати и с ужасом понимал, что автомата нет… Поэтому, когда его плеча коснулась чья-то рука, он дико заорал, но его кто — то обнял и сказал:
— Тихо, тихо, все хорошо, не бойся, все кончилось, не бойся, мальчик мой, все хорошо, страшного нет больше ничего… мягкие, теплые руки гладили его по голове, по волосам, по голым плечам, как когда — то в детстве мама его гладила, пока жива была еще. Парень даже попросил ее:
— Мама я пить хочу…сильно хочу…
Его приподняли, обняв за плечи, губ коснулся край кружки, в рот полилась прохладная вода и от прохлады этой воды парень, наверное, открыл первый раз за сутки глаза, открыл, уже полностью осознавая себя.
С первой минуты он не мог понять, где он находится и почему лежит в постели. Потом увидел молодую сестру, что сидела на краю кровати с кружкой в руках. Парень понял, что это она и поила его сейчас водой, ему вдруг стало совсем неловко от того, что он принял ее за мать, видимо, это был сон и во сне ему приснилась мама. Он сказал только спасибо и хотел отвернуться к стене, но ему не дали это сделать бинты. Он посмотрел на сестру и спросил:
— Я в больнице? Я что, ранен? Сильно?
Он хотел откинуть одеяло и осмотреть себя, но с ужасом понял, что весь лежит в бинтах, что сейчас его отсюда не выпустят, пока он не поправится. Сестра отняла у него одеяло, прикрыла его до пояса, заученно сказала:
— Больной, вам вредно и нельзя сейчас нервничать, лежите спокойно, успеете еще насмотреться. Сейчас я пойду скажу врачу что вы очнулись и уже буяните, — с этими словами она испарилась из палаты.
