Н и к о н о в. Ты пойдешь сейчас к себе. Я останусь один.
З в о н а р с к а я. У меня тоже нет выхода. Меня арестуют завтра же, как только станет известно… Дело о покушении на цареубийство не шутка. А тюрьма не для меня. Недаром даже сплю с револьвером у сердца. В нем — моя свобода. И в тебе.
Н и к о н о в. Ты сошла с ума!
З в о н а р с к а я. Все мы безумцы! Весь мир безумен!
Н и к о н о в. Ты еще одну вину взваливаешь на мою душу.
З в о н а р с к а я (обнимает его). О нас говорят всякие гадости. Льют грязь. Но пусть знают, как любят, как умирают революционеры… Зажги свечи.
Никонов достает еще свечу, зажигает. Ставит на стол бутылку вина, две рюмки. Тут же, на скатерти, лежит и револьвер.
Интересный натюрморт… Не верю в Христа, в православие. Но я и не атеистка. Что-то высшее, тайное и непостижимое есть. И мне кажется еще, что мы бессмертны. Мы много раз приходим на землю. И наверное, будет, случится все-таки так, что когда мы еще раз вернемся, то, быть может, не увидим уже войн, зла, крови! Человек, быть может, станет наконец человеком? Когда догорят эти свечи, мы многое узнаем, маленький мой…
Н и к о н о в. Я люблю тебя. Я редко говорил тебе, что люблю. Был скуп. Но не оттого, что сердце было скупо. Знай это.
З в о н а р с к а я. Милый!.. Милый!..
Смеется безумным счастливым смехом женщина. Смеется мужчина.
Н и к о н о в. Я люблю тебя! Люблю!
З в о н а р с к а я. Родной! Вечная кровь моя!
Гаснут оплывшие свечи. Наступает мрак. Звучат два выстрела. Кто-то стучит в дверь. Потом входит, зажигает спичку. Становится видно, что это Б р о н с к и й. Увидев Звонарскую и Никонова, бросается к ним, ошеломленный, поднимается. Они лежат рядом, почти полуобнявшись. В откинутой руке Звонарской еще зажат револьвер.
Б р о н с к и й (отступая). Лида! Лида!
На столе — небольшой лист бумаги. Снова вспыхивает спичка.
(Читает.) «Похороните нас вместе»!.. (Листок падает из рук.) Я не виноват! Не виноват!
Гаснет спичка. И из темноты, из мрака несется человеческий вопль.
2
Кабинет попечителя Казанского учебного округа Масленникова. Два человека — М а с л е н н и к о в и инспектор университета П о т а п о в.
М а с л е н н и к о в. В землячествах две трети студентов! В землячествах, которые запрещены уставом!
П о т а п о в. Нет, нет, Викентий Сидорович. Я думаю, полковник перебарщивает. Одна треть, возможно. Но две трети?
М а с л е н н и к о в. Гангардт…
П о т а п о в. У меня есть и свои, так сказать, наблюдатели, Викентий Сидорович. Для многих студентов землячества вещь условная. Если бы не принудительный характер!.. Многие из страха…
