Она смотрела куда-то на точку рядом с его головой. Джоэль проследил за направлением её взгляда и увидел щель между открытой дверью и косяком.
– Хотите, чтобы я закрыл?
Она кивнула. Он закрыл дверь и опять извинился, не зная, правда, за что.
Незнакомка протянула ему руку. В ней был зажат жёлтый плеер.
– Вот, пожалуйста, – сказала она.
Джоэлю стало стыдно: он вторгся в её дом, а она дарит ему подарки.
– Я не могу его взять.
– Почему?
– Потому что вы меня не знаете.
Он не хотел быть грубым, но лицо у женщины сделалось печальным, и ему ещё больше стало стыдно. Но потом она повела себя так, будто не слышала его последних слов. Наклонившись, она положила плеер на стол рядом с дверью и жестом показала, чтобы он взял. Джоэлю не оставалось ничего другого, кроме как послушаться.
– Спасибо, – произнёс он, и незнакомка, казалось, повеселела.
Когда пауза затянулась, Джоэль неопределённым жестом показал в сторону двери.
– Я правда должен идти, – сказал он.
Женщина продолжала стоять.
Джоэль повторил:
– Значит, я могу открыть дверь?..
Незнакомка в первый раз улыбнулась без неуверенности. И сразу стала выглядеть моложе, но по-другому, чем на фотографии. Куда-то исчезли её нервозность и страх. Сейчас она улыбалась так, будто в прошлом в её жизни не было никаких огорчений, а будущее сулило только радость.
* * *
Джоэль лежал в своей кровати и считал секунды между молниями и раскатами грома. Завтра новая учебная неделя. Он опять пойдёт в школу и встретится там с Калле, Молли и остальными, которые даже не представляют, что с ним произошло, – и он должен будет делать вид, будто всё идет как обычно. Но теперь это уже не казалось таким трудным.
«Одна тысяча… две тысячи… три тысячи…» – считал Джоэль и в то же время думал, что теперь трудным ему не казалось уже ничего. По крайней мере сейчас, когда он наконец понял, о чём будет его сочинение. Оно будет о Джонатане Андерссоне. И с этой мыслью Джоэль уснул прежде, чем раздался следующий раскат грома.
