Никто не появился у него на пути, хотя он довольно долго шёл к воротам, еле волоча ноги. Он открыл створку и шагнул в сад; подошёл к веранде и поднялся на три ступеньки вверх по лестнице. Джоэль остановился перед дверью, и в душе зажглась последняя надежда: в пятницу вечером дверь была заперта. Что, если она и сейчас закрыта? Тогда можно с чистой совестью посчитать это препятствием и повернуть назад.
Он взялся за дверную ручку.
– Эй!
В ответ раздался удар грома.
Джоэль почувствовал себя придурком, который стоит в заброшенном холле заброшенного дома и кричит в пустоту. Чего он ждёт, спрашивается? Что ему ответит призрак мальчишки? Что за нелепая мысль…
А вот безликого мужчину исключать было нельзя.
Пусть даже Джоэль не видел «фиата» после той пятницы, но в дом определённо заходил живой человек. Да ещё с ключами.
А что, если это был сам Джонатан?
Представим, что он никогда и не умирал. Представим, что его родители инсценировали самоубийство сына. Может быть, Джонатан кого-то убил, например сестру, про чьё существование никто ничего не знал, и родители решили спрятать его в домике в лесу, чтобы полиция не нашла. А теперь он вернулся, чтобы отомстить им обоим. Кровавая месть.
Но в конце этой истории всех ждёт сюрприз. Джонатан оказывается невиновным в смерти своей сестры. Её убили сами родители, а его обрекли на страдания, лишили нормальной жизни. Джонатан мстит, убивая своих отца и мать.
– Ох, не стоило тебе сюда приходить, сынок, – с сильным южным акцентом скажет полицейский Джонатану, когда придёт его арестовывать, но тот только горько усмехнётся и ответит:
– Да нет, стоило.
А полицейский покачает головой и добавит:
– Зло порождает зло.
Или лучше по-английски:
– Evil births evil.
Нет, неправильно.
– Evil borns evil.
Тоже нехорошо.
Джоэль затряс головой, отгоняя глупые фантазии. Ну не было здесь никаких убийств, только одно самоубийство. Джонатана. Джоэль опять крикнул, уже громче, и снова раздались громовые раскаты. Гром как будто издевался над ним. Он спрашивал, а гром отвечал.
– Эй!
Гром.
– Эй?
Гром.
От порыва ветра задребезжали оконные стёкла, и тут сплошным потоком полил дождь. Если ему придётся сейчас возвращаться, то он промокнет до нитки. Но возвращаться не пришлось. С души будто камень свалился: в доме никого не было.
Блеснула молния, и Джоэль вспомнил своего дедушку. Джоэлю тогда было четыре года. Дедушка ходил по гостиной и выдёргивал провода из розеток. Это была мера предосторожности на тот случай, если молния ударит в электропроводку. Бабушка делала то же самое в другой части дома, и они переговаривались через комнаты.
