— Господин, я… я могу идти сама.
Мужчина ничего не ответил, но вот уголки его рта приподнялись. Он подхватил ее на руки и понес прямо в спальню на втором этаже:
— Милана, с сегодняшнего дня контракт вступает в силу, ты жалеешь об этом? Я дам тебе несколько минут на размышление.
— Я не жалею! — сказала она робко, но решительно. Она готова отдать себя ради брата и ради семьи Захаровых.
Холодный взгляд за лисьей маской внезапно смягчился. По-прежнему спокойно глядя на нее, мужчина сказал низким голосом:
— Ты точно отдаешь себе отчет в том, что будет дальше?
Он отнес девушку на большую кровать в спальне, а сам расстегнул свой пиджак и отложил его в сторону на диван без единой складки.
Наблюдая за его движениями, Милана еще раз удостоверилась в том, что у этого мужчины мания чистоты.
— Я знаю! — ее слова звучали все так же решительно, она не отступала. Если ее брату станет лучше, то все это будет стоить того.
— Хорошо!
Глава 3. У тебя есть право отказать?
Ей было больно, больно так, что она дрожала всем телом. А мужчина уже давно проник через все преграды и завладел ею, в одно мгновение превратив ее в женщину, его женщину!
Девушке нужно было лишь зачать его ребенка, чтобы оплатить медицинские счета ее младшего брата. У нее уже давно не осталось никаких других вариантов.
В доме было ужасающе тихо после произошедшего. Мужчина пошел принимать ванну, а Милана лежала как марионетка на большой кровати. Из уголков ее глаз текли две дорожки слез...
Телефон, зазвонивший в этот момент, нарушил тишину в комнате. Мужчина, закончив принимать душ, вышел, открыл телефон и тихо проговорил очень мягким и нежным тоном:
— Яна, почему еще не спишь?
Его тон был таким мягким, таким нежным, как будто он говорил своей возлюбленной слова любви. Милана на это горько улыбнулась, этот мужчина так хорошо умеет притворяться. Только что он дважды безумно хотел ее, но прямо сейчас он утешал другую женщину, будто бы находился в вечной любви:
— Хорошо, я скоро вернусь домой, не жди меня, ложись спать пораньше!
Мужчина положил трубку и начал вытирать капли воды со своего тела. Лисья маска все еще была на его лице и закрывала его облик. Глаза Миланы смотрели в потолок, лишь бы только не смотреть на него. Мужчина оделся, а его взгляд устремился на кровь на простынях. Что-то затронуло его сердце, он сказал диким и холодным голосом:
— Встань и прими ванну. Завтра смени простыни, не заставляй меня видеть подобное на них!
