– На всех? – повторила я. – У вас есть еще тигры, кроме этого?
– Больше сотни. А впрочем, зачем рассказывать, если можно показать? Пойдемте, миссис Шварц.
– Бетти. Зовите меня Бетти.
Мы вышли на галерею, откуда хорошо просматривался обширный, огороженный высокой изгородью участок – навскидку, дунамов на десять-пятнадцать. Там, в клетках, вольерах и просто так, на ограниченных канавами с водой пятачках, разгуливали, стояли, катались по земле и возлежали, величественно уставившись вдаль, десятки хищников. Кроме тигров, которые составляли здесь большинство, я смогла разглядеть несколько львов, пантеру и пару-тройку других огромных кошек. Между вольерами была проложена дощатая дорожка с перилами, мостиками и смотровыми площадками. Несколько рабочих в широкополых соломенных шляпах толкали по ней тележки с торчащими оттуда лопатами, метлами и прочим уборочным инвентарем.
Значит, это отсюда доносилось рычание, которое я слышала сквозь сон. Отсюда – а книжный Маугли вовсе ни при чем… Стыдно сказать, но я впервые видела тигров вживую. В детстве меня не водили в зоопарк или в сафари, да и зачем? Животные мало интересовали уроженцев квартала Джесси Каган. Там, где человек прежде всего заботится о собственном выживании, другие живые существа – не более чем конкуренты в борьбе за еду, за территорию, за воздух. Наземная фауна Джей-Эф-Кей ограничивалась людьми, крысами и бездомными кошками; и те, и другие, и третьи относились друг к другу без малейшей симпатии…
– Мое хозяйство, – проговорил Рик у меня за спиной. – Сейчас тут только рабочие, но раньше отбоя не было от посетителей. В такую хорошую погоду – минимум двадцать семей одновременно. Посмотреть, покормить, поиграть с котятами…
– Раньше? А сейчас?
Он развел руками:
– А сейчас запретили…
Мы вернулись в гостиную, к полосатому «котенку». Хозяин сварил кофе и начал рассказывать – в основном, для меня, потому что Мики уже знал большую часть этой истории.
У Рика Макдейвида был брат-близнец Уэйн. Говорят, близнецы чувствуют друг друга на расстоянии, будто связаны невидимой нитью. Но это не значит, что им нравятся или не нравятся одни и те же вещи. Рика с малолетства влекли автомобили, моторы, двигатели, и он заведомо предпочитал машинное масло на руках сливочному маслу на бутерброде. Зато Уэйн, будучи абсолютно равнодушным к колесам и капотам, просто помирал по живым существам.
– Он разговаривал с муравьями, и муравьи понимали, – сказал Рик, потом подумал и смущенно добавил: – Ладно, с муравьями можете мне не верить, но насчет животных побольше – это точно. Они прямо-таки бежали к нему со всех ног, и я говорю не только о собаках, кошках и обычной домашней скотине типа коров и лошадей. Дикие тоже: койоты, крысы, еноты, мангусты, ежи – кто угодно… Но Уэйну все было мало: он мечтал об Африке. Говорил, что накопит денег и поедет туда – в джунгли, в саванну – гулять с жирафами, гладить львов и бегать с антилопами. Я, понятно, смеялся: откуда взять столько денег?
