Что значит быть обычным - Мэри Ния

Я начал путь саморазрушения, когда мне было 13. Сны, которые я видел и текста, что читал, отзываются во мне и сейчас. До сих пор я ощущаю, что сказанные мне любые слова выжимаются до последнего сока (интересно, кто их выжимает-то?) и насильно заливаются мне в горло, проваливаются в кишечник и даже и не думают перевариваться, а застревают надолго, напоминают о себе бурлящими звуками. Но в эти моменты я раз за разом думаю, что так вкусно мне ещё никогда не было.

«Моральные принципы мне стали не нужны, я их теперь терпеть не могу», – искренне думал я, но, едва дойдя до возраста 20 лет, понял, что мои такие честные мысли никак не отражаются на моей натуре. Мы хотим казаться не теми, кто мы есть на самом деле. Один раз, подхватив какую-либо безумную идею, начинаем поклоняться ей как идолу, восхищаясь то ли самим собой, то ли придуманному образу «себя» в голове, который это сказал. Глаза невольно распахиваются, пульс становится чаще, выступают маленькие капельки пота, а в животе становится так тесно, что, кажется, будто есть уже и не нужно никогда. Хвалить себя за такие порывы стать кем-то другим, за ту невероятную волю и ощущение внезапной свободы, мол, да, я чего-то стою, я, черт возьми, хочу это сделать прямо сейчас, – значит успокаиваться после часовой, а может и больше, ненависти к себе.

После этого восхищения, мы ложимся спать, нам лень воплощать эти идеи в жизнь, помните же, что это всего лишь успокоение, мол, да, я не ничтожество? Встаём, может быть, где-то в 8 утра, умываемся, чистим зубы по 2-3 минуты, смотримся в зеркало и спросонок ещё не ненавидим себя за то, какие мы «обычные» и «примитивные». Уже вкусно позавтракав, ещё раз подходим к зеркалу и начинаем эту мантру. «Так, говори мне, сегодня ты будешь себя проклинать или любить?».

Гению ничего не мешает, разве что только само его рождение. А как гений смотрит на нас, гиен, там, в своём мире? Нам же надо выбирать, что делать, каким сегодня быть, одиноким и безответно влюблённым Георгием Желтковым или уже работающим счастливым клерком, которому нет дела до любых проблем. Надо скорее решить, как улыбнуться сегодня своему другу так, чтобы перед глазами не всплыла бегающая строчка «не то, это не то». Гений не решает, кем ему притворяться, все итак питают к нему непонятное и странное притяжение, заставляющее возвращаться к нему вновь и вновь. Даже если он, не стесняясь, ворует книжки в магазине и холодно просит Вас оставить его в покое. Один раз, услышав даже не слова, а эти мелодичные звуки, которые доносятся из его рта, я ощущаю, как преклоняюсь перед ним, а сердце мое топится, как снег весной.