Долго еще Виллоуби сыпал проклятия в отношении Сарычева и русских людей вообще. Он не смирится с тем, что человек, которого считали «у себя в кармане» и уже называли своим агентом, вдруг проявил недоступную разумению строптивость.
В первых числах апреля после долгого перерыва Сарычев вновь прилетел в Японию и зашел к диспетчеру аэропорта Ханэда, чтобы договориться о полете; там неожиданно столкнулся с полковником Беком, который, как потом он понял, ждал его. Сарычев сухо поздоровался. Бек ответил кивком.
Когда вышли от диспетчера, Бек попросил Сарычева зайти в кабинет начальника аэропорта.
— Надо поговорить.
— Нам больше не о чем разговаривать!
— Не делайте глупостей, господин Сарычев, выслушайте меня, — настаивал Бек. — Наши встречи и беседы записаны на кинопленку и фонограмму…
Сарычев опешил, и, видно, Бек заметил его состояние и уже мягче пригласил:
— Прошу вас, Степан Ильич.
Бек открыл кабинет своим ключом.
— Чтобы наш разговор был предметным, я хочу, чтобы вы ознакомились с записями.
— А если я откажусь?
— В этом случае мы вынуждены будем передать киноленту и фонограмму генералу Деревянко, и вам будет обеспечено по меньшей мере десять лет.
Сарычев опустился в кресло, задумался.
— Какой же вы подлец, полковник Бек!
— Я выполняю служебный долг.
— Но это же провокация, шантаж!
— Возможно, но в наших делах все средства хороши, — спокойно проговорил Бек. — Ну так что, едем?
Сарычев согласился: деваться ему было некуда.
Они приехали в «Империал», поднялись на второй этаж. Их встретил майор де Коннел. Жены Бека не было дома.
— Будем глядеть кино? — спросил де Коннел с ехидцей и, не дожидаясь ответа, направился в кабинет. Сарычев и Бек последовали за ним.
Там уже все было подготовлено для показа киноленты и звукозаписи. На столе стоял узкопленочный кинопроекционный аппарат, рядом магнитофон.
Сарычев строил догадки, как сумели записать? Стал вспоминать: Бек ни разу не показывал ему третью комнату, усаживал лицом к смежной стене. Значит, снимали из соседней комнаты. Сарычев пытался отыскать окошечко, но ничего подозрительного не обнаружил.
Запустили киноаппарат и магнитофон. Изображение и звук часто не совпадали, но и без фонограммы Сарычев мог определить, о чем идет разговор.
В первых кадрах идет разговор между Сарычевым и Беком по поводу нарушения правил полета… Бек рвет в клочья и бросает в корзину акт… Вот они уже за столом в квартире Бека, потом в кабинете. Сарычев рассказывает о генерале Деревянко и получает от Бека пачку денег… Снова квартира Бека, Сарычев тепло здоровается с полковником Рацем, знакомится с майором де Коннелом… Застолье. Сарычев и Бек в кабинете. Сарычев рассказывает о делах и сотрудниках Советской миссии. Полковник протягивает ему пачку денег… Отказ от них Сарычева не показан, можно понять, что он взял деньги. Далее идет беседа после приема в Советской миссии. Сарычев передает письменную информацию. Его собственноручное сообщение показано крупным планом. Бек благодарит его.
