Соотношение потерь 10 к 1 очень часто можно встретить в пропагандистских текстах конца XVIII – начала XIX в.
Малле дю Пан также рассуждал о штурме Измаила на страницах Mercure de France. По его данным, потери Порты были ужасны: генералы князя Потемкина перебили 21 тысячу турок и еще 11 тысяч человек взяли в плен. «Чтобы наказать османов за сопротивление, [генералы] их предали мечу, а город отдали на разграбление. Читая об этих чудовищных примерах свирепости, возвращаешься на 12 веков назад. Может быть, мы увидим вскоре генералов, гордящихся тем, что они омыли ноги в кровавой купальне. Эта жестокость порочит столько отваги! Какой народ не содрогается, глядя на то, как расширяется владычество [империи], возобновляющей бесчинства самой варварской и дикой войны»[346]. Малле дю Пан не без сожаления замечал, что многие французы-волонтеры участвовали в штурме Измаила или были свидетелями этого «кровавого похода».
Со временем в описаниях штурма мрачные краски сгущались: «Ужасный штурм Измаила заставил оцепенеть все сердца. Уверяют, что представители высшей знати империи нанесли визит к матери султана, умоляя ее сказать сыну, что он потеряет империю, если будет упорствовать в продолжение войны против неприятеля, который уже движется на Константинополь…»[347] Таким образом, французские журналисты негласно подтверждали успешность русской тактики устрашения. В результате штурма Измаила турки, по их мнению, готовы были начать переговоры о мире.
Мира с нетерпением ожидали не только в Константинополе, но и в российской столице. Правда, как отмечала Moniteur, в Петербурге это ожидание было сопряжено с появлением новых планов раздела приобретенных территорий. По мнению журналиста, «здешний двор так же любит выставлять напоказ свои успехи, как и скрывать свои потери во времена менее благополучные. Теперь появились очень подробные официальные реляции о самых важных событиях теперешней войны. Взятие Измаила – это одно из великих и ужасных действий, произошедших за долгое время. Утверждают, что турки потеряли 30 тысяч 816 человек». Автор статьи рассказывал и такую историю: «Один турок служил в русской армии. Во время знаменитого штурма Измаила он попытался спасти своего отца в море огня и убийств. Но отец сам бросился на сына, пытаясь его заколоть. Храбрый мусульманин под ударами русских солдат пал у ног сына, которого они спасли, поскольку он был их офицером»[348].
Другим примером чрезмерной жестокости русских стало взятие Праги, предместья польской столицы, войсками того же Суворова в ноябре 1794 г.
