Еще одна тема, связанная с выше обозначенной, которая пристально освещалась франкоязычной прессой в период франко-русского союза и была важна для Наполеона, – это тема соблюдения Россией континентальной блокады и ее настрой против Англии. В Moniteur были напечатаны декларация Александра I, в которой тот обвинял Англию в разжигании войны на континенте[260], текст указа о прекращении торговых отношений с Англией [261], наложении эмбарго на английские товары[262] и о способах предотвращения контрабанды[263]. На протяжении второй половины 1810 и начала 1811 г. во франкоязычной прессе не раз появлялись сообщения о задержанном корабле с Тенерифе, перевозившем контрабанду, груз которого был конфискован и распродан в пользу казны[264]. К концу 1811 г. подобные сообщения пропадают со страниц Moniteur, что могло служить для внимательных читателей верным предвестником надвигающегося конфликта.
События русско-шведской войны 1808–1809 гг. также освещались французской прессой комплиментарно для России – подробные сводки о боевых действиях перепечатывались из петербургских газет, которые писали, естественно, об успехах русского оружия. Кроме того, французская пресса не уставала обвинять Великобританию в коварных действиях, отмечая, что англичане виновны в развязывании войны, но с ее началом фактически предали своих союзников шведов[265]. Присоединение Финляндии к России описывалось французскими изданиями в позитивных тонах: по утверждению Moniteur (со ссылкой на Journal de l’Empire), местное население было довольно и поведением русских солдат, и отношением российского императора[266]. Да и сам Наполеон в письме Фуше от 17 апреля 1808 г. прямо указывал, что необходимо разместить в газетах «помпезные восхваления» действий России в Финляндии[267].
Одной из характерных установок французской пропаганды эпохи союза Наполеона с Россией было стремление не писать о России и ее военных кампаниях негативно. Пока Россия была союзником, о поражениях российской армии не сообщалось, но в 1811 г., когда скорая война с Россией стала реальностью, французские газеты перестали сообщать об успехах России. Если про не вполне удачную для русских операцию под Рущуком летом 1811 г. было написано подробно, то про решительную победу там же осенью 1811 г., а также про заключение в мае 1812 г. мирного соглашения между Россией и Турцией французская пресса предпочла промолчать.
В 1811 г. постепенно отношения между двумя странами стали более настороженными, и это нашло отражение в прессе. В периоды военных конфликтов между Россией и Францией наполеоновская пропаганда активно использовала выработанные в прошлые эпохи стереотипы о русской армии, однако вынужденный переход от критики русской армии в период войны 1805–1807 гг. к сдержанной апологетике во время союза, вынудил пропагандистскую машину впоследствии, при подготовке к новой кампании, заняться развенчанием положительных представлений о русской армии, как сильном и умелом противнике. Вновь были подняты на щит традиционные представления о русских, восходящие к архетипическим образам врага, как о диких кочевниках, варварах с севера и востока. На протяжении полутора лет – с начала 1811 г. жителей Франции исподволь готовили к будущему столкновению с Россией, объясняя, что Петербург ведет свою политику в ущерб собственным экономическим и политическим интересам. Немало статей в газетах было посвящено описанию российской армии. Описание строительства на Балтике новых кораблей
