– Тьфу, как ты можешь это есть? – снова спросила она. – Ну просто вырви глаз!
Он схватил еще, запустив руку в салатницу.
– Ой, да ты спятил! – и девушка опять расхохоталась. – Ну ладно, пойду к гостям, а если тебе что-нибудь понадобится – я здесь.
– Знаю-знаю. Мне ничего не нужно, иди веселись.
– Спасибо, солнышко мое. И ты тоже… то есть вы все там тоже.
Тут ее взгляд остановился на Биби, спокойно облизывавшей лапки. Кончиками пальцев она потрепала ее по головке с растроганным видом и шепотом дала наказ:
– Ты там смотри приглядывай за моим племянничком.
На мгновение Гомер очень испугался, что Биби сейчас кивнет или даже ответит. Но она вела себя как положено, то есть как очаровательный клубочек шерсти, забавный и любящий полакомиться.
Нинон, держа в одной руке поднос с пирожками, а в другой салатницу, круто повернулась на каблуках, едва не упала, споткнувшись, и наконец просто скинула туфельки.
– Гомер!
– А?
– Твоей матери вовсе не обязательно знать, что я тут немного выпила. Сам понимаешь, это может ее огорчить, а ведь было бы из-за чего…
Гомер нежно улыбнулся ей, жестом показав, что будет нем как могила – вот и еще выражение-паразит, засорявшее поток его мыслей.
– Вот спасибо, племяшек, на такого мальчугана можно положиться!
Прежде чем уйти из кухни, она чмокнула Гомера в щеку, оставив после себя след губной помады и смешанное чувство радости и смущения, охватывавшее мальчика каждый раз, когда его хвалили.
Да, все-таки на него можно положиться. И в это мгновение тоже – когда он очутился в поистине невероятной истории.
От подноса, накрытого фольгой, исходил аппетитный аромат горячей пиццы, уже разрезанной на четыре добрых куска. Когда Гомер направился через сад обратно в домик, мрак, казалось, еще сгустился, став почти зловещим.
Надо бы включить фонарик на смартфоне… Биби тут же вызвалась помочь и нести его в своих маленьких лапках. Но таких высот ее таланты не достигали.
А у Гомера были заняты обе руки, и ему оставалось только сунуть смартфон в карман джинсов, позаботившись, правда, о том, чтобы его верхняя часть с фонариком продолжала высовываться оттуда и освещать дорогу. Результат: пучок света дрожал при каждом его шаге, меняя направление и освещая кусты, вместо того чтобы освещать путь, и к тому же придавая всему окружающему вид более тревожный, чем на самом деле.
Вдруг он резко остановился: из-за куста гортензий донесся какой-то шорох. Он прислушался с неистово колотившимся сердцем. Снова шорох, на сей раз совершенно явный, чуть не заставил его выронить поднос. Определенно, рядом с ним кто-то шумно дышал. – Кто здесь? – пробормотал он.
