– Крылатого карлика?
– Точно, но ведь про Эрнеста нет ни слова в отцовской тетрадке, и при этом я его видел.
– Что-о? – вскричал Саша.
– Мне нужно будет перечитать, но я уверен на девяносто девять и девяносто девять сотых процента. Будь это Жорж Финк – он мог бы говорить только о том, что успел прочесть в тетради, так ведь?
– Так, так, – подтвердил Саша.
– И с лотофагами то же самое. Жорж Финк сказал бы, что его тут пичкают наркотическими лекарствами, он не стал бы говорить, что превращается в лотофага. – Но даже если мы предположим, что это Телемах, – где же тогда Жорж Финк?
– Он пленник фильма, – высказалась Лилу.
– Да, как и мой отец, и Раймон! – воскликнул Гомер.
Все закольцовывалось этой гипотезой, подкреплявшейся по мере того, как разные ее части соединялись в единый пазл.
– Но по этой логике, если твой отец заключен внутри фильма, тогда его персонаж Одиссей должен быть вне его? – Саша сделал следующий вывод.
Гомер переживал очень странное чувство: он готов был перейти от паники к эйфории. Ответы на некоторые вопросы вовсе не означали, что решение найдено. Проблема обретала целостность и, по-видимому, становилась еще сложнее.
– А Раймон? У него тоже была роль в фильме? – спросила Лилу.
– Нет, не думаю. Но проверю.
Налетевший порыв ветра, сильнее обычного, пронизал их насквозь. Начинавшийся прилив изменил и воздух, и пейзаж, обострив чувства, накопившиеся за день. – Ва-а-ау… – выдохнул Саша. – Ну если все так и есть, от этого точно съедет крыша.
– Но ведь так все и есть! – одновременно крикнули Гомер и Лилу.
Тут Биби, сидевшая на плече у юного хозяина, сочла нужным вмешаться:
– Говорите о Телемахе? Его место на Итаке! Чтоб дней счастливых опять было много, у каждого должна быть своя дорога.
У всей троицы даже дыхание перехватило.
– Но как их всех вернуть?.. – пробормотал Саша.
– Вытащить Телемаха из Гренатье – вот чем заняться должны вы все, – как ни в чем не бывало продолжала Биби. – Потом Одиссея настанет черед – сейчас за кулисами он живет.
– За кулисами? – переспросил Гомер.
– За кулисами мира людских речей, в котором он чужой и ничей; имя выберите из лексикона для того, кто занял место Раймона!
Все отнеслись к этому по-разному: Саша протяжно свистнул, Лилу склонила голову набок, Гомер потер лоб. – Ну вот, а мы-то думали, от нас подвигов ждут, – заключил Саша.
– Точно-точно! – поддержала Лилу.
Гомер смотрел на них с чувством, скрыть которое был не в силах. Нервное возбуждение, подступающие слезы и желание кричать – все это в нем вдруг смешалось.
