Она не смогла прочитать слишком мелкий текст на незнакомом языке, но, успокоенная словами Нирта и его радушной улыбкой, собралась поставить подпись. Девушка поскребла по бумаге, но ручка не писала.
— Чернила подсохли, — спокойно заметил Джон, — так бывает, проверьте кончик.
Анна тронула кончик пера и пискнула от неожиданности, — перо оказалось острым и укололо ей палец так, что выступила капелька крови. Анна сунула палец в рот, с недоумением глядя на ручку — как она умудрилась пораниться?
— Подписывайте же, — с улыбкой поторопил ее Нирт.
Анна подписала. Удивительно, но тонкую бумагу острый кончик не порвал, как опасалась Анна.
— Сегодня отдыхайте, мы пришлем служанку, она поможет освоиться в доме, а завтра вы познакомитесь с семьей. — Джон подхватил и аккуратно свернул тонкий лист на манер пергамента, поднялся и спрятал его в карман… камзола?
«Служанка? Боже, куда я попала? Семья? Я же вроде еще не согласилась?» Анна собиралась возразить, но Нирт церемонно наклонился, поцеловал ей руку, Джон раскланялся, и братья вышли из комнаты. Анна зависла в ступоре.
* * *
— Ну, и кого вы привели в мой дом? С такой гувернанткой детям в свете стыдно показаться будет, засмеют. — Граф Данель Саккирел был зол.
Хоть он с детьми и отправился «в отпуск» в загородное поместье, оставив ставшую неблагонадежной гувернантку в столице, спокойнее не стало.
В замке Даниель оказался под прицелом няни его младших детей — иссы Келли Амет. Она с Таэрой и Тимарисом, трехлетними близнецами от последнего брака графа, постоянно проживала в загородном поместье. С ними еще жили несколько слуг, управляющий и целитель исс Фраус Рихте. Близнецы, по словам целителя, родились слабыми и болезненными, поэтому он настаивал на том, что им будет лучше вдалеке от столицы. Даниелю не нравилось, что дети живут отдельно, но аргумент о том, что воздух здесь целебный, счел достаточным. В этом он имел возможность убедиться лично, ведь первый год жизни дети провели с ним в столичном доме, где болели не переставая. Стоило им перебраться за горный хребет, что отрезал столицу от океанского побережья, как малышам полегчало, няня и целитель наперебой твердили, что те чувствуют себя отлично. Впрочем, так было и с Лорой, третьей супругой Даниеля и матерью близнецов. В столице она чахла и грустила, а в их родовом поместье была бодра и весела. Увы, но работа графа Даниеля Саккирел не предполагала долгих отлучек от двора, а супруга не желала находиться здесь без него. Поэтому иссу Фраусу Рихте пришлось принимать роды близнецов в столице, а на утро он констатировал смерть их матери. Иссу Амет Лора лично приняла работать няней и настаивала, чтобы она была с их детьми до совершеннолетия. Даниель не решался нарушить волю супруги, хотя вскоре после ее смерти няня стала делать графу недвусмысленные намеки. Собственно, это и стало второй причиной, почему он согласился отослать близнецов с их няней подальше от себя.
