Гувернантка, вцепившись в локоть, вела графа в сторону детских комнат.
Лорд Саккирел хотел что-то сказать, но не успел — исса Снайк бодро шагнула вперед, распахнула дверь детских покоев и громко и радостно объявила:
— Дети, смотрите, кого я вам привела! — и отошла в сторону, пропуская графа.
* * *
— Скажем? — хорошенькая девочка лет семи с белоснежными кудряшками и огромными голубыми, как небо, глазами с ожиданием смотрела на старшего брата.
Темноглазый мальчишка, лет тринадцати на вид, взлохматил непослушные темные вихры.
— Не поверят. Ты же слышала: «Ах, ваши дети такие милые, виконт одарен в магии, а виконтесса сильна в искусствах! Лорд Саккирел, надо непременно развивать их таланты! Леди Алессия справится с этим лучше всех». И все это елейно-медовым голосочком! Отец считает иссу Снайк образцовой нянькой, — виконт Теодор Саккирел после ухода отца в рассеянности кружил по их с сестрой гостиной, раздумывая, что можно предпринять.
Вообще, гувернантка настаивала, чтобы детей расселили в разные покои. Она утверждала, что нельзя, чтобы мальчик и девочка жили вместе, что они друг на друга будут плохо влиять. Отчасти это так и было — Ванесса наотрез отказывалась носить платья, предпочитая вещи брата, не давала заплетать себе волосы и всячески сопротивлялась попыткам сделать из нее «приличную леди». Брат же во всем ей потакал.
Но граф Даниель Саккирел встал на сторону детей, и теперь у каждого из них была своя спальня с туалетной комнатой, но общие игровая и гостиная. Часть гостиной была заставлена клетками и террариумами с самыми разными животными, часть — стеллажами с книгами, были еще полки с разномастными деталями и механизмами и огромный камин, больше похожий на раззявленную пасть дракона. Впрочем, в большой гостиной нашлось место и столу, и паре диванчиков. На одном из них, поджав ноги, и сидела юная виконтесса, то накручивая прядь волос на палец, то начиная ее покусывать.
— Что же делать? Патрисия нас ненавидит, и если отец жениться на Алессии, нам они точно житья не дадут, — виконтесса грустно понурила белокурую головку. — И, ладно, нас отошлют, малышей жалко, Тая и Мар одни остануться.
Она зашмыгала носом. Тео хотел утешить расстроенную сестру, но не успел. Дверь гостиной распахнулась, и на пороге появились двое широкоплечих молодых мужчин в мундирах.
— Дядя Джон! Дядя Нирт! — дети радостно бросились навстречу.
— Что это у нас глазки красные? — дядя Нирт подхватил на руки любимую племянницу и сразу заметил, что дети чем-то огорчены. — Рассказывайте, что натворили и за что вас наказали?
