За кустами послышались голоса, Мишель тревожно вглядывалась, пытаясь понять кто идет? Мимо прошли два мужика, гремя бутылками в пакете. Во дворе припарковалась машина, задумчивый сосед пикнул брелоком и ушел в дом. Мишель представила, как радостно его встречают дети и улыбающаяся жена. Сейчас они сядут ужинать, а после включат телевизор и будут смотреть сериал или просто фильм, который давно хотели увидеть все вместе. Возможно, родители предложат детям посмотреть кинокартину их молодости или дети найдут что-нибудь свеженькое со стрелялками и погонями. В жизни Мишель такого уже наверняка не случится. Их семья распалась и переживает сейчас не лучшие времена. Может быть когда-нибудь мама заведет ухажера, и он предложит ей пожениться, тогда снова будут и фильмы, и семейный покой, и настольные игры. Только будет уже совсем не то.
– Опять грустишь? Почему у тебя всегда такой вид замороченный?
Мишель вздрогнула от голоса и повернулась. Когда успел Илья подкрасться? Она не слышала шагов или шелеста травы. И долго он тут стоит?
– Да вот не знаю с какого события начать радоваться. Выбираю.
Илья присел на соседнюю качель:
– Огласите весь список, пожалуйста.
– Издеваешься?
– Язвишь?
На улице совсем стемнело. В доме напротив несколько окон призывно и мягко светились. Там тепло и уютно. Там семьи.
– У меня родители разводятся, – сказала она. Удивительно, еще неделю назад она постеснялась поделиться таким событием со своим парнем, а совершенно чужому раскрыла тайну так легко, будто это было что-то не значащее, не особенное, не такое страшное. Возможно, на нее так подействовала темнота, в сумерках делиться сокровенным легче, чем при свете дня. Как будто тьма погребет твое признание. А может, потому что она знала, что скоро уедет отсюда и никогда больше не встретится с этим парнем, не будет его лучшим другом, не станет с ним переписываться или общаться и все забудется как страшный сон.
– Я знаю, слышал, как моя мама с твоей по телефону это обсуждали.
Что-то дрогнуло в груди и порвалось. Будто одинокая струна тренькнула и повисла. Она не собиралась плакать, только мысли вдруг стали как кисель и охватила такая жалость к себе. Что еще рассказала мама? Как изменяла отцу с каким-то мужиком?
– Они совсем с ума сошли… Мама…
Мишель не видела его лица, да и не хотела смотреть на него. Что может он знать вообще о проблемах? Напыщенный красавчик, который только и делает, что сидит на лавке со своей компашкой и стрекочет о своем любимом городе. Всезнайка. Мишель вдруг подумала, что совершенно ничего не знает об Илье. Она не помнила его в детстве, не знала его семью, его маму видела только раз и совершенно не знает, как и чем они живут, что едят, какие у них традиции, чем живут, чем дышат?
