Не удивляйтесь, что мы об этом пишем. Катя и Борис были так поглощены заботами о пропитании своей семьи, что совершенно не уделяли внимания своей одежде и донашивали то, что было приобретено еще во Владивостоке.
Впрочем, в группе, в которой учился Алешкин, почти все к своей одежде относились так же. Все это были более или менее зрелые люди, имевшие семьи, требовавшие средств на свое содержание.
Но все-таки самыми беднейшими, если можно так выразиться, среди студентов этого курса были Григорий Быков и Борис Алешкин.
Но вот кончились дни сборов, Борис и Гриша уже в поезде, им предстояло доехать поездом до Новороссийска, а оттуда катером до Архипо-Осиповки.
Дорога до Новороссийска длилась ночь и прошла без каких-либо приключений. Катер уходил в 7 часов вечера. Почти целый день друзья провели в осмотре города.
Кстати сказать, от вокзала до пристани надо было идти пешком километра три. Этот путь для Бориса оказался очень тяжелым. Свой старый чемодан, помимо белья и другой одежды, Борис набил книгами по терапии, хирургии и другим болезням. (Он справедливо полагал, что на практике они могут пригодиться). Чемодан его весил килограммов 16. Этот вес для Бориса оказался настолько тяжелым, что на полдороге от вокзала до пристани он совершенно выдохся. Быков, который болел раньше Бориса и поэтому раньше окреп, да и вообще-то он был намного сильнее, увидев отчаянное положение своего приятеля, несмотря на его сопротивление, отобрал у него чемодан и взвалил на себя оба. Так он и донес их до пристани. Там, сдав вещи в камеру хранения, друзья отправились в город.
Город Новороссийск им не понравился. После Краснодара, утопающего в зелени, он им показался каким-то скучным и серым. И действительно, с расположенных на окраине города больших цементных заводов очень часто проносились над городом облака цементной пыли и дым из заводских труб. Все это оседало на улицы, дома и деревья города, потому все было покрыто каким-то сероватым налетом.
Из порта в город проникали запахи нефти, машинного масла и летела та же цементная пыль от погрузки цемента на пароходы. К большому удивлению Бориса, в городе совсем не пахло морем, как во Владивостоке.
Во время жизни на Дальнем Востоке на берегу Тихого океана Борис привык, видя морскую даль, ощущать и своеобразный, ни с чем не сравнимый запах моря. Он был везде: в Шкотово и во Владивостоке, по всему побережью. Здесь же такого запаха не было. Была, как потом выяснилось, морская свежесть, запах морской воды, но того специфического, чем-то очень приятного приморского запаха не было.
