— А где он сейчас?
События прошедшего вечера то и дело всплывали в голове, постепенно выстраиваясь в хронологическую цепочку. Вспомнилась и моя последняя фраза — признание, после которого Алекс по идее должен был бросить меня на том же месте, а не сидеть у моей постели, ожидая пробуждения.
— Не волнуйся, я отправил его поспать в моем кабинете. Но почти уверен, что уже через час этот влюбленный Ромео будет здесь. Есть хочешь?
— Спасибо, Адам, не откажусь от стакана воды, а вот аппетита совсем нет. Лучше расскажи, в каком состоянии мой позвоночник. Когда этот подонок Джимми ударил меня об стену, я слышала, как там что-то хрустнуло…
Да, сейчас я была в безопасности, но хватило и воспоминаний, чтобы ладони сжались в кулаки, а ногти до боли впились в кожу. Заметив это, док накрыл мою ладонь своей.
— Все будет хорошо, Василиса, тебе нечего бояться. А хруст в спине — твой глубинный страх и плод твоего воображения. Сработала психосоматика, такое бывает при панических атаках. Ушиб имеется, но, если пообещаешь быть послушной пациенткой и выполнять мои назначения, уже завтра я отпущу тебя домой.
— Паническая атака?
— А чему ты удивляешься? На старые психологические травмы наложился стресс и физические переработки. Если фобия не меняет поведение, а переживается глубоко внутри, подсознание запускает такую реакцию. Ну и Каминский, конечно, тоже постарался. Наверняка, огорошил тебя этим официальным объявлением на приеме, — снова посмеивался док.
— Да уж, удивил не то слово… — и все-таки в том, что со мной произошло, не было вины Алекса. А вот с моими родственниками мне предстояло обо всем серьезно поговорить.
— Оставлю тебя ненадолго, принесу что-нибудь поесть. И даже не сопротивляйся.
Адам скрылся за дверью, а я набрала номер отца. Он ответил почти сразу.
— Василиса! Ну наконец-то! Ты все еще в больнице?
Естественно, как я себя чувствую отец даже не поинтересовался.
— Привет, пап. Да, в частной клинике. На приеме на меня напал Джимми, тот, из Нью-Йорка, и у меня случилась паническая атака, так объяснил док. Я едва не задохнулась…
Рассказывать об этом оказалось сложнее, чем я думала, по щекам покатились слезы.
— Главное, ты жива. Каминский успел подписать документы? — словно и не слышал меня отец.
Как же мне хотелось услышать от него хоть слово поддержки, но вместо этого Ален Новак завел старую пластинку.
— Нет! Не подписал, и никогда не подпишет! — выпалила я со злостью.
Мне еще много чего хотелось ему сказать, но отец перебил меня, словно спешил осчастливить новостью.
