Какой предусмотрительный отец. Видимо, уже опытный.
Я опасливо подошла к колыбели. Под тонкой вуалью паутины дремал очаровательный младенец и трогательно сосал палец. Пол младенца я пока не могла установить. Но по уверению отца это был мальчик.
Внезапно в меня вцепилось что-то очень нервное. Я едва не повторила на бис свою сольную партию жертвы маньяка. Костлявые трясущиеся руки крепко держали меня за грудки. На меня смотрели бледные глаза старухи.
— Беги! Беги отсюда! — трясла она меня над колыбелью. — Беги, чем дальше, тем лучше! Спасайся!
Он вскочила на ноги и тут же с криком выбежала из комнаты. В окно.
Я посмотрела в колыбель, но ребенка там не оказалось! Где он? Сердце оборвалось. Мне срочно потребовался кардиолог с навыками реаниматолога.
Зато по полу резво бежал черный пушистый паук. Он был некрупный. По меркам фильма ужасов. Но огромным. По меркам моей нервной системы. Примерно с кошку. С хорошо откормленную пушистую кошку.
— Отдай сюда ребенка! — опомнилась я, воинственно размахивая газетой.
Лучшие рыцари сбежались бы на мои уроки фехтования. А какой-нибудь мастер меча тут же посвятил меня в рыцари.
— Где ребенок? — орала я, решив напугать паука плохими новостями, свернутыми в трубочку. — Ты сожрал его?
Мне кажется, что нет в мире такой краски для волос, способной закрасить мою седину! Я только отвернулась, а паук унес младенца!
— Иди сюда, с-с-скотина! — в отчаянии орала я, загоняя паука на стену. — Верни ребенка!!! Быстро, я кому сказала!
Паук уже был под потолком, как вдруг дверь открылась. На пороге стоял несчастный отец. Я спрятала за спиной колыбельку, понимая, что меня уже ничто не спасет. Мой личный рекорд работы няней — две минуты.
Глава третья. Ты щито такое?
Холодные глаза красавца отца заставили меня многое осознать. Мне срочно нужен ребенок на пять минут. Верну в целости и сохранности. Готова родить сама. Но только быстро.
— Я освободился, — спокойно произнес отец, пока я прикрывала собой драматично опустевшую колыбель.
В прошлый раз я тоже вздрогнула при фразе «Я освободился!» Ее произнес прокуренный мужской голос за дверью. «Кто там, Фиолетовое Варенье?» — встрепенулась пятилетняя Анечка. «Папа из тюрьмы вышел!» — произнес все тот же прокуренный голос. «Ура! По амнистии! Папа выпустили! Папа у меня убийца-рецидивист!» — радовалась Анечка, пока я дрожащим голосом звонила счастливой обладательнице «наколок с проблесками мужика». «С ребенком теперь будет сидеть папа!» — совали мне денежку. Через три месяца позвонили: «Папа снова сел! Приезжайте!» Я снова учила Анечку алфавиту и стихам про бегемота. Анечка с ангельским видом «чифирила» с куклами, рассказывала им про понятия и назначала «смотрящую» за коробкой. Где-то на кухне истошно орала кошка Урка.
