Лучший друг моего брата читал «Три мушкетера» ровно шесть месяцев. Он дословно цитирует любой диалог. Я люблю диалоги.
Он:
Она:
Он:
Пожилая дама сказала:
Граф:
И так до тех пор, пока не потеряешь нить разговора и тебе не станет безразлично, кто именно это сказал, важно только, что кто-то это сказал, а другой ему ответил. Еще очень интересно, когда на страницах книги спорят или ругаются. В книгах все слова так подобраны и осмыслены, что любо-дорого читать даже обыкновенные скандалы. В жизни брякнешь, что в голову придет, выскажешь сквозь слезы и крик всю свою горечь и думаешь, что тебе полегчало. Ничего подобного. Становится еще тяжелее, снова и снова прокручиваешь все в голове. Цитируешь выражения из книги, вживаешься в роль любимого героя и начинаешь сам себе верить. Думаешь, что ты сыграл убедительно, а потом понимаешь, что тот, с кем ты говоришь, не читал эту книгу или пропустил страницы с диалогом. Я пробовала и с репликами из спектаклей и фильмов. То же самое. Настоящий скандал словами не передашь. Соседи хорошо об этом знают.
В мою сторону летит металлическая миска с картофельным пюре. Бьет меня прямо по голове. Боль проходит сквозь все тело и ищет для себя место. Застревает в пятках. Почему именно в пятках? Не имею понятия. У тарелки нет времени крикнуть: «Берегись!», она летит благодаря чужой ненависти. Тарелка летит. Наверное, она испытывает необыкновенное и приятное ощущение. Вываливает тяжелое и противное пюре, чтобы продолжить полет, но останавливается благодаря другому статичному телу. Моей голове. Голова тоже хочет лететь, она готова на все, чтобы испытать это ощущение. Она выбрасывает кровь, другое содержимое, но… не взлетает. Она прикована пятками к полу. Пятки болят, потому что им и в голову не приходит лететь. Пусть болят.
Он: Картофельное пюре плохо приготовлено. Моя мама готовит его по-другому.
Я:
Он: Гадина. Дрянь! Это не картофельное пюре!.. Помои!
Я:
Он: Я убью тебя, сучка! Что ты положила в картофельное пюре? Говори!
Я:
Он: Мерзкая потаскуха! Туда кладется лук-порей, курва!
Я: Лук-порей!
Он: Мне даже не заплатили за то, что я женился на тебе…
Он вынимает шпагу, и дуэль начинается у самого стола. Под столом, на столе, вокруг стола. Летит все, что не должно летать. Именно как у Дюма-отца. Я без шпаги. По сути, я безоружна.
Спинка стула упирается в стену. Одна штанина брюк не совсем совпадает с другой. На простынях складки. Подушка не выбита, замечена вражеская пылинка на подоконнике у окна… Входят кардинал Ришелье, Медичи, Борджа. И леди Макбет тоже входит.
