Я уже не стремлюсь нравиться людям. Я хочу нравиться себе. Я ношу широкую просторную одежду и цветные кеды. Я вплетаю синие бусы в волосы. «Синенькое я тебе не дам. Эй, е-е-ей!» Я ушла из театра и жду, когда меня примут на новую работу. Изучают биографию. Зачем они это делают? Боятся, чтобы ты не обманула их ожиданий. Раз изучают, значит, боятся. Они не спрашивают, знакома ли я с такой работой. Эта будничная тупость заставляет меня нервничать. Я истеричка.
Я попадаю в коллектив людей, которые не знают о существовании городского транспорта. Их ждут водители с машинами, довозят их до нужного места и забирают обратно. Когда они заявят, что выросли, близкие купят им собственные машины. Вот так. Как я попала туда? Случайно. Я обладаю таким свойством — попадать случайно в самые невероятные истории и места. И вот я нахожусь среди сыновей и дочерей Того и Этого. Я внимательно разглядываю их. У них есть все, о чем только можно мечтать. У меня нет ничего, кроме мечтаний и огорчений. Я внимательно слушаю их. Наверное, они просто гениальные, раз у них есть все это. Мамочка, Таня, Цанка! Мои уши сейчас разорвутся от вслушивания. Ничего особенного. Кто с кем переспал. Кто с кем поругался. Куда его пригласили работать, а он не захотел. Где выпивали. Сколько заплатили. Ничего особенного. Мне стыдно сказать, что я читаю книги. Они будут смеяться надо мной. Молчу. Курю, смотрю, слушаю и запоминаю. Интересно, у них что, нет близких? Что такое есть у их близких, раз они получились такими? Власть? Деньги? Они любят жирненькое?.. Всего понемногу — и вот вам Говно.
Двое из этой компании говорят мне на ушко мерзости. Один будет дипломатом. Все его близкие — дипломаты. Другой — из тех служб, о которых не говорят вслух. Наверное, его близкие — невидимки? Дипломатия и секретные службы соревнуются друг с другом по количеству сказанных гадостей. Они возбуждаются. Такие жалкие. Для таких случаев у меня заготовлен особый номер. Я каменею. Вежливо и таинственно. У них пропадает всякое желание. Один уходит. Другой запирает дверь, чтобы я не сбежала, и пьет. Многие напиваются. Сложно бороться с комплексами с помощью ракии. У некоторых есть возможность топить их в виски. Я люблю виски, но у меня нет комплекса, который нужно топить. И сбежать я тоже не пытаюсь. Я уже знаю, что от этого не убежишь, все равно зло будет поджидать тебя на какой-нибудь станции. Будущая дипломатия мертвецки пьяна. Мне больше нечего делать. Поговорили о жизни, и до свидания. Я ухожу. На заднем дворе припаркована красная машина «Альфа Ромео». Я тоже смотрела американские фильмы. Когда нечего смотреть, я читаю учебники брата по ремонту машин. В машинах имеются десятки шлангов, похожих на вены и артерии. Машины портятся так же, как и люди. Я проделываю маленькую дырочку в одном из шлангов. Действую наобум, как в американских фильмах. Нужно, чтобы живительная тормозная жидкость вытекла по капельке, так же, как вытекли мои последние представления о справедливости. Одним плохим дипломатом меньше. Господи! Сколько еще у меня работы!
