Произошло ли в 1383 г. возвращение к нормам выплаты дани, принятым при Джанибеке и Узбеке? Имеется единственное свидетельство о ее размере в «дотохтамышеву» эпоху: дань с Тверского княжества в начале 20-х гг. составляла 2000 рублей, причем, скорее всего, это сумма выхода за один год (см. гл. 2). Московское княжество было примерно одних размеров с Тверским, следовательно, вряд ли с него требовались меньшие выплаты. А это значит, что около полутора тысяч рублей, причитавшихся с Московского княжества при Тохтамыше, были меньшей суммой, чем та, которая поступала в Орду при Узбеке и Джанибеке. По-видимому, это сумма, которую обязался платить Дмитрий по докончанию с Мамаем 1371 г., или несколько бóльшая, о которой договорились Дмитрий и посол Тохтамыша в конце 1382 г. Вероятно, и дань с территории великого княжения уступала в размерах той, что выплачивалась до «замятии» в Орде.
Осенью 1383 г. во Владимире побывал «лют посол» Тохтамыша Адаш>{622}. Очевидно, он и привез Дмитрию ярлык на великое княжение. Михаил Тверской тогда еще находился в Орде: он вернулся 6 декабря>{623}, и вскоре после этого был убит Некомат Сурожанин, в 1375 г. добывший тверскому князю от Мамая великокняжеский ярлык: «тое зимы убьенъ бысть некий брехъ, именем Некомать, за нѣкую крамолу бывшую и измену»>{624}. По-видимому, эти два события связаны между собой: в Москве санкционировали устранение Некомата (из летописного известия неясно, была это казнь или убийство) тогда, когда стало окончательно ясно, что Михаил не получил в Орде желаемого.
Впрочем, тверской князь вернулся все же не с пустыми руками. 6 мая 1382 г. умер кашинский князь Василий Михайлович>{625}, а в 1389 г. в Кашине скончался сын Михаила Тверского Александр>{626}; следовательно, между 1382 и 1389 г. Кашин оказался под властью тверского князя. Это противоречило одному из пунктов договора 1375 г.: «А в Кашин ти (Михаилу. — А. Г.) ся не въступати, и что потягло х Кашину, выдает то вотчичь князь Василеи. Ни выходом не надобѣ тобѣ ко Тфери Кашину тянути. А его ти не обидѣти. А имешь его обидети, мнѣ его оть тобе боронити»>{627}. В грамоте не оговорена судьба Кашина в случае бездетной смерти Василия Михайловича; но, поскольку его отчина высвобождалась из-под юрисдикции Твери и кашинский князь становился непосредственным вассалом Дмитрий Ивановича, в такой ситуации должно было действовать древнее право великого князя Владимирского на выморочные княжества. Тем не менее Кашин достался не ему, а тверскому князю.
