Москва и Орда | страница 72
В трактовке событий лета 1382 г. сохраняются два спорных вопроса. Первый — относительно «розни в русских князьях» как причине поражения. Она упоминается ранее всего в так называемой пространной Повести о нашествии Тохтамыша, дошедшей в составе Новгородской IV и Софийской I летописей. Попытка на основе этого известия говорить о распаде возглавляемой Дмитрием Донским княжеской коалиции>{588}вызывает сомнение. Указание на «рознь» являет собой вставку в текст более ранней краткой Повести о событиях 1382 г. (дошедшей в составе Рогожского летописца и Симеоновской летописи), на основе которой была создана Повесть Новгородской IV — Софийской I летописей>{589}. Скорее всего, перед нами попытка объяснения хода событий, появившаяся в протографе этих летописей>{590}. Быстрота продвижения Тохтамыша исключала возможность какого-то широкого совета князей Северо-Восточной Руси>{591}.
Другой вопрос — мотивы поведения Дмитрия Донского, точнее — оставления им столицы. Здесь мнения колеблются от признания отъезда необходимым тактическим маневром, имеющим целью сбор войск>{592}, до объявления его позорным бегством>{593}.
Если рассматривать действия великого князя на широком историческом фоне, так сказать, «истории осад», то его поведение оказывается типично. Известно немало случаев, когда правитель княжества в условиях неизбежного приближения осады его столицы покидал ее и пытался воздействовать на события со стороны>{594}. Очевидно, существовало представление, что правитель должен по возможности избегать сидения в осаде — наиболее пассивного способа ведения военных действий>{595}. Дмитрий действовал в соответствии с этими тактическими правилами. Белокаменный московский Кремль выдержал две литовские осады, и великий князь явно рассчитывал на его неприступность (собственно, расчет был верным — штурмом татары не смогли взять город).
На пути из Москвы в Кострому Дмитрий останавливался в Переяславле>{596}. Этот город в 1379 г. получил в держание перешедший на службу московскому князю Дмитрий Ольгердович>{597}. Внук Ольгерда Остей, возглавивший оборону Москвы, появился в столице уже после отъезда великого князя>{598}. Скорее всего, он был сыном Дмитрия Ольгердовича, которому Дмитрий Донской, находясь в Переяславле, поручил организацию обороны столицы>{599} (в самой московской династии кроме Дмитрия был тогда только один взрослый князь — Владимир Андреевич, перед которым была поставлена другая задача). Возможно, факт взятия татарами именно Переяславля после овладения Москвой связан с ролью Остея в ее защите.