Инквизиция и инквизиторы во Франции | страница 30

Для «родственников» у инквизиции существовали особые привилегии, главная из которых состояла в иммунитете от светского суда при совершении незначительных преступлений. Впрочем, благожелательность инквизиции была вещью непостоянной, поэтому близость к ней всегда сопрягалась с риском.

Как и любое другое, обвинение, выдвинутое инквизицией, начиналось с подозрения — в данном случае с подозрения в ереси. В XIII веке, когда деятельность инквизиции только начиналась, проблем с подозрениями не возникало: на юге Франции (да и не только там) хватало общин катаров, вальденсов и представителей других более мелких еретических сект. Задачу упрощало то, что в ту пору своих взглядов они не скрывали, а наоборот, сетуя на католическое духовенство, погрязшее в мирских благах и грехе, считали необходимым быть в открытой оппозиции официальной церкви.

О развращенности духовенства в Средние века ходит множество споров. Сказать с большой вероятностью можно только одно: священнослужители были не более жадными и развратными, чем миряне, но так как считалось, что они приближены к Богу, а значит, априори лучше других людей, их недостатки, слабости и пороки привлекали гораздо больше внимания.

Когда в 1209 году состоялись первые массовые казни, ситуация стала стремительно меняться. Деятельность еретических сект ушла в подполье, а их члены начали скрывать свои истинные убеждения и даже для вида соблюдать обряды, предписанные католической верой. Многие так успешно изображали ревностных католиков, что вывести их на чистую воду можно было только при известной степени везения.

Изначально показавшая себя эффективной в борьбе с ересью, инквизиция понимала, что не может ударить в грязь лицом и обмануть оказанное ей доверие, посему она начала совершенствовать свои методы и засылать в секты шпионов, которые тщательно изучали способы, которыми пользовались еретики, чтобы уберечься от преследований.

Так постепенно и закономерно разрасталась структура инквизиции, превращаясь в настоящую религиозную разведывательную сеть.

Но одних подозрений в ереси или в пособничестве ей, чтобы привлечь человека к ответственности, было недостаточно. Для этого требовались более серьезные основания, и первым в их ряду стоял донос.

Кто становился доносчиком? Как ни странно, прежде всего это были обычные миряне — не «родственники» инквизиции, а простые прихожане. Слуги Святого Официума своей мобильностью упрощали доносчикам задачу, и если доносчик не шел к инквизитору, то инквизитор шел к доносчику.