слуга считает нужным заявить после смерти своего молодого хозяина:
«Через гору Сидэ, через призрачную реку Сандзу, кто переведет его? Если он испугается, разве не будет он призывать меня, как он привык это делать? Прочь сомненья — лучше будет, чтобы, убив себя, я отправился служить ему, как и прежде, нежели бездельем маяться здесь и горевать о нем понапрасну».
В буддистском домашнем культе молитвы, обращенные к семейным хотокэ — душам давно усопших, значительно отличаются от обращений к син-ботокэ. Ниже приводятся несколько примеров таких молитв; они всегда произносятся шепотом.
Канай андзэн. — «Спаси и сохрани нашу семью!»
Энмэй сакусай. — «Да будут нам долгие радости!» («Да не будет нам горестей!»)
Сёбай хандзё. — «Да будет нам процветание в делах!» (Возносится только купцами и торговцами.)
Сисон тёки. — «Да продлится наш род!»
Онтэки тайсан. — «Да рассеются наши недруги!»
Якубё сёмэцу. — «Да обойдут нас эпидемии!»
Некоторые из этих молитв творят не только буддисты, но и те, кто исповедует синто. Старые самураи также возносят особые молитвы:
Тэнка тайхэн. — «Да будет долгим мир во всем мире!»
Бу-ун тёки. — Да будет нам постоянно удача в войне!»
Ка-эй-мандзоку. — Да будет счастье нашему дому (нашей семье) во веки веков!»
Любые слова, возникшие по велению сердца, будь то просьба или выражение благодарности, могут, разумеется, повторяться многократно. Такие молитвы произносятся, или скорее мыслятся, в повседневном бытовом общении. Вот молитва, обращенная одной матерью в Идзумо к духу предка, к которому она воззвала ради своего больного ребенка:
О-кагэ ни кодомо но бёки мо дзэнкай итасимаситэ, аригато годзаймас! — «Милостью твоею болезнь моего ребенка миновала; прими же мою благодарность!»
«О-кагэ ни» означает буквально «в благородной тени». В этом японском выражении таится некое призрачное очарование, передать которое никакой перевод неспособен.
XII
Таким образом, в домашнем культе Дальнего Востока усопшие силою любви превращаются в божеств; предвидение этого любовного обожествления должно уносить тревоги и утешать естественные печали старости. Никогда в Японии усопшие не предаются забвению столь быстро, как бывает у нас: силой простой веры они считаются по-прежнему живущими среди своих дорогих и любимых людей, а их место в доме навсегда остается священным. И престарелый патриарх, дни которого сочтены, знает, что любящие уста будут ночами нашептывать перед домашним алтарем молитву, посвященную его памяти, что преданные сердца будут просить его защиты в своих горестях, благословлять и одаривать его дух в своих радостях, что нежные руки будут ставить перед его ихай цветы и любимые им когда-то угощения, наливать для него в маленькую чашечку ароматный чай, какой подают только гостям, или янтарное рисовое вино.
